Я с трудом перевела дух.

— Ты… слышишь меня?

Лёша продолжал смотреть на меня, сжав губы. В его лучистых глазах я прочла растерянность. Неспешно, как в замедленной съемке, он поднял палец и приложил к губам.

Не понимая, что это значит, я привстала со стула.

— Тише, — прошептал он, вздохнув.

Врач сдержанно улыбнулась.

— Ты меня слышишь? — дрожащим голосом повторила я.

— Тише, — повторил Тимофеев и вдохнул больше воздуха.

Его руки дрожали, заставляя лихорадочно подергиваться плечи. Я потопталась на месте, чувствуя, что от переизбытка чувств готова просто взорваться. В кабинете воцарилась тишина.

Вытерев потные ладони о джинсы, я присела перед ним на корточки.

— Слышишь или нет? — срываясь от нетерпения, воскликнула я.

— Да не кричи ты, — с улыбкой выдавил он и тотчас прикрыл рот кулаком, стараясь не расплакаться.

Его могучие плечи заходили ходуном.

Значит, мои молитвы были не напрасны. Произошло настоящее чудо…

Я крепко обхватила трясущуюся руку Лёши, положила голову ему на колени и дала, наконец, волю слезам.