...И вот наступил роковой для русичей чёрный декабрь 1237 года. Монголы всей мощью и тяжестью своих стоязычных орд обрушились на Святую Русь. Батый привёл с собой небывалое, несметное войско. Русские летописи и сочинения европейских путешественников определяли его численность от 500 до 600 тысяч мечей. И первым рубежом на пути их полчищ встала Рязань.

Ни печенеги, ни хазары и половцы, ни угры и ляхи, ни появившиеся вновь литовцы и немецкие рыцари, ни ссоры князей и ненависть их друг к другу не причинили столько бед земле Русской, как ужасное, неслыханное несчастье, которое в истории нашей называется нашествием татар!

Полчища Батыя разорили русские земли. В руинах лежала некогда цветущая Русь. Были разрушены 49 городов; 14 из них уже не могли возродиться из пепла.

Папский посол Плано Карпини, проезжавший в Монголию через южнорусские земли в 1246 г., писал: «Когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные тысячи голов и костей мёртвых людей, лежавших на полях... церкви исполнены телес мёртвых сверху донизу; несметно угнано их в рабство...»[284].

В 1240 году после падения Киева на Руси установилось монгольское иго. И много «злогорьких лет» минет, и «без меры русской крови утечи», прежде чем, ослепшая от раздоров и распрей, прозреет Русь.

...Но Русь всегда была богата героями. Князь Димитрий Иванович Московский был «крепок и мужествен, телом велик и плечист, взором дивен». И поступки его были решительны. Отказался он выполнять требования Золотой Орды об уплате дани.

Летом 1380 г. на Русь двинулся правитель Орды Мамай. Разослал тогда Димитрий Иванович «по всей земле Русской скорых гонцов», призвал подняться на борьбу с ханом. На призыв Москвы откликнулись Псков, Ярославль, Кострома и многие другие города. «И стали стекаться в Москву князья с полками из разных княжеств».

Князь Димитрий со своей ратью отправился в Троицкий монастырь, что недалеко от Москвы. Основателем сего монастыря был святой на Руси человек Сергий Радонежский. Получил от него князь Димитрий благословение на трудное, но святое дело: «Господь Бог да будет тебе помощник и заступник».

И вскоре «рать великая» выдвинулась на юг, к Дону, навстречу Мамаю.

Как говорят сказания, в ясный августовский день русская рать вышла из стен Кремля. Над шеломами и щитами, над остриями копий гордо реяли знамёна князей — символ воинской доблести и чести. Вся Москва вышла провожать войско. Тысячи коней поднимали придорожную пыль. Зрелище было величественное и грозное.

...Русичи переправились через Дон и вышли на Куликово поле — «чисто и велико». Князь Димитрий повелел разрушить за собою мосты, чтобы «не возникло соблазна отступати». Это был крайне рискованный, но нравственно и духовно оправданный выбор.

«...И наступила ночь перед решающей битвой. Тогда до рассвета волки выли страшно. Вороны и стервятники каркали и клекотали, ожидая грозного, кровавого часа. Всю ночь горели костры и звучали молитвы. Русь готовила доспехи и надевала на смертную сечу чистые белые рубахи. И жутко было думать о возможной кончине наутро, но ещё нестерпимее ярилось сердце отвагой. Жажда свободы одолевала страх смерти».