Откуда же происходят антироссийские настроения? Может быть, дело в том, что Россия не всегда поддерживает американские интересы и преследует свои собственные, к примеру, в отношениях с Сирией и Ираном? Но разве это не высокомерие — рассчитывать, что только мы можем преследовать собственные интересы, а остальным это запрещено? Что те, кто не с нами, обязательно против нас? Даже такой аргумент не выдерживает критики. Китай постоянно голосует против предложений США на заседаниях Совета Безопасности ООН, и так же поступает Франция, но к ним нет такого враждебного и пренебрежительного отношения, как к России.
Я искренне верю, что настоящая причина раздора между нашими странами — давний страх перед коммунизмом. Страхи имеют обыкновение усваиваться подсознанием и формировать наши привычки и настроения, даже если исходные предпосылки для страха со временем пропадают.
Аннексия — или, я бы сказал, воссоединение с Крымом — должна была произойти, потому что к этому привела революция на Майдане. Американская враждебность по отношению к России из-за ее прошлого, которое уже давно неактуально, только тормозит Россию на пути к демократическому законопослушному обществу. (И я готов съесть мою шляпу, если Россия присоединит какие-либо другие территории.)
В общем, поездка в Россию во время крымского кризиса оказалась вовсе не такой скандальной, как ожидалось. В Москве было страшно холодно, ниже нуля. Мои колени плохо реагируют на перемену климата. Поэтому я мучился во время этой поездки. Однако случилась и неожиданная радость: я попробовал кухню лучше итальянской или французской и, на удивление, даже лучше моей любимой турецкой. Это грузинская кухня. Было настолько вкусно, что сложно передать словами. Столько вкусных специй! Здоровая пища. Много овощей. Я очень, очень вам ее рекомендую.
Анализ стиля президента Владимира Путина
Помню, много лет назад я прочитал об эксперименте, задачей которого явилась оценка эффективности разных стилей лидерства. В то время я был студентом магистратуры, получал степень MBA[30] в Колумбийском университете Нью-Йорка.
В исследовании принимали участие две группы детей и два школьных учителя. Одной группой занимался очень строгий учитель, настоящий надзиратель; в другой группе был учитель либеральных взглядов. И в той, и в другой группе детям предложили сконструировать несколько игрушек, в то время как исследователи наблюдали, какая группа окажется более успешной.
В конце эксперимента выяснилось, что дети в группе, которой руководил строгий учитель, собрали больше игрушек. Эксперимент был завершен, итоги подсчитаны. Учителя ушли, и группа, которой руководил автократ, следом разрушила все собранные игрушки.
Мой недавний опыт консультирования в России напомнил мне об этом эксперименте.
Я работал с одним крайне авторитарным президентом компании. На каждой встрече говорил только он. Время от времени тот или иной менеджер или сотрудник его команды задавали вопросы. Но никогда, ни разу никто из присутствующих не высказал даже малейшего несогласия с тем, что он говорил.