– Мужские! – хлопнул ладонью по столу Никита.

– Не факт, – возразила я.

– Да ты что, – затеял спор детектив, – черные штиблеты на толстой подошве, каблук широкий, устойчивый. Дамы такие не носят.

– Кит безнадежно отстал от моды, – вмешалась в беседу Дюдюня, – сейчас такая обувь есть у многих девочек. Даже у меня. Вот!

Ада отодвинулась от стола.

– Любуйся. Удобные, широкие, в них ноги не болят. Сбоку молния, шнурки развязывать-завязывать не надо.

– У парня сорок первый размер, – огласил Коробок, – рост его метр семьдесят три.

Иван улыбнулся.

– Лет двадцать назад я бы не усомнился, что вижу представителя сильного пола, подумал, что женщины носят обувь от тридцать четвертого до тридцать девятого. Но сейчас параметры изменились.

Ада Марковна взяла лист бумаги и начала его складывать.

– Моей племяннице четырнадцать, она вымахала под два метра, ножка сорок второго размера, объемы: восемьдесят два – пятьдесят девять – восемьдесят. Моделью стать мечтает.

– Кто вы, мистер Икс? – пробормотал Иван.

– Или миссис, – добавил Миша.

Тем временем таинственная личность медленно, чуть прихрамывая, брела по коридору к лифту.

– Сейчас мода дурацкая, – сказала Дюдюня, – раньше все было понятно. Если юбка, туфли на каблуках, помада, тени, то это определенно девушка. А нынче? Мужик так нарядится, да еще накрасится, что и не поймешь сразу, кто он. Он – это он или она? Или вообще оно?

– У человека из кармана что-то выпало, – сказала я.

– Где? – заинтересовался Иван.

– Возле противоположной стены валяется, – ответила я, – человек шлепнулся на пятую точку, а из кармана пиджака выскользнула какая-то маленькая блестящая штучка.

– Момент, – протянул Коробок, – уно секундос, битте! Коробочка! Небольшая совсем.

– Смахивает на визитницу. Димон, можешь ее открыть? – спросила я.

Мой друг издал звук, похожий на кряканье.

– Находку?

– Да, да! – заорала я. – Она очень похожа на визитницу. В таких хранят карточки со своим именем и номером телефона.

– Танюша, – остановил меня муж, – я понимаю, что твоя вера в возможности Димы безгранична, но…

– Кое-что я осуществить не могу, – признался наш компьютерный гений, – открыть коробочку я не в силах.

– Жаль, – пригорюнилась я.

– Кит, езжай в торговый центр, – велел Иван Никифорович, – авось до твоего приезда никто не найдет визитницу. Народу по этому коридору ходит мало. Валяется коробка у самой стены. Может, нам повезет? Вдруг Таня права, и мы узнаем, кто эта личность с куклой-младенцем.

– А вот и наши красотки, жадные до денег, – объявил Димон, – Олеся открывает дверь, подруженция стоит рядом. Входят. Что дальше? Николаева покидает лавку. Бежит радостная.

– За кофе отправилась, – кивнул Никита, – сейчас мы появимся.

И точно, спустя некоторое время я увидела Кита, себя и расстроилась. Таня, ты жутко толстая!

– Похоже, племянница Фоминой не соврала, – заметил Коробок, – Вероника вошла в лавку первой. И, судя по походке, самочувствие у нее было не лучшее. Потом появился баба-мужик, за ним прискакали юные мошенницы. Они вошли в лавку, Олеся почти сразу поспешила за кофе. Мы не видим, что делала Морозова, но если учесть, в каком состоянии она была, когда Николаева нас впустила в лавку, то можно предположить, что Галина сказала правду. Она переоделась в Хионию, открыла дверь на кухню, увидела Фомину и потеряла сознание.