– Вероника не из тех, кто все расшвыривает? – уточнил детектив.
Олеся ответила:
– Тетя невероятная зануда. Дома у нас у каждой вещи свое место. Ну, например, сахарница стоит посередине стола на кухне. Четко в центре! Если кто-то ее перенесет на подоконник или в буфет, Ника ничего не скажет. Молча вернет фарфоровый бочонок туда, где он должен находиться. Злиться, делать замечания, ругаться не станет. И так всегда! Ее пальто висит на вешалке справа, мое слева. Губки в ванной лежат по размеру: у стены большая, за ней поменьше. У нее даже иголки в коробке по росту воткнуты, пуговицы запасные разобраны. Еще у нее бзик с посудой. У Ники свои чашка, ложка, вилка, тарелка. Никому их брать нельзя.
– Жуть, – оценил ее рассказ Никита, – я бы скорее умер, чем постоянно думать о том, куда положить мочалку. Целый день пендели от занудной бабы огребал бы.
– Нет, тетя молча порядок восстанавливала, – вздохнула Леся, – но лучше бы сердилась. А то я неудобно себя чувствую. Стараюсь все на место класть, но не всегда получается. В моей комнате она не распоряжается, там я веду себя как хочу.
– Значит, Фомина очень аккуратная, – подвела я итог, – в грязных вещах разгуливать не станет. Когда к ней должен очередной клиент прийти?
Олеся встала, открыла секретер, вытащила из него ежедневник и перелистала.
– Сегодня никого. Завтра тоже. А потом на полдень записан пудель.
– Пудель? – переспросил Никита. – Собака?
Олеся засмеялась:
– Человек. Тетя фамилии плохо запоминала, они бывают одинаковые. Постоянных клиентов Ника записывает по приметам и по имени. Лев. Пудель. Или он похож на эту породу, кудрявый очень, или у клиента пес есть. Новеньких она записывала по фамилии, а если они начинали регулярно к ней ходить, находила им подходящие клички.
– Предположим, что кто-то заглянул в салон и пожаловался: «Мне плохо», каковы будут действия Фоминой? – спросил Никита.
– Она сразу бросится на помощь, – ответила Олеся.
– Предложит воды? – уточнил детектив.
– Наверное, – предположила племянница, – даже точно так поступит. У тети есть сердечные капли, которые человека успокаивают. Их надо налить в воду для питья. Никина кружка в офисе на столе всегда стоит. Но свою чашку тетя никому не предлагает, приносит из кухни гостевую.
Глава тринадцатая
Когда мы приехали в офис, Никита отдал кувшин Мише.
– Фомина патологически аккуратна, – доложила я, – но на ее ногах были грязные кроссовки. Кит их тоже заметил.
– Точно, – согласился детектив.
– Вероника уехала из дома в прекрасном состоянии, – продолжила я, – плотно поела. Племяннице сказала, что поехала читать лекции и вернется через несколько дней. Но сегодня ее нашли без сознания на кухне «Лавки света» в грязных кроссовках, на них налипла земля. Наверное, она про лекции соврала. Фомина провела ночь там, где нет асфальта. Сегодня утром приехала в магазин.
– Она не знала, что Леся решила исполнить роль Хионии, – перебил меня Никита, – и договорилась с кем-то о встрече в лавке. Не с клиентом. Этот человек мог сказать: «Ох, мне дурно, дай воды». На столе стоял кувшин. Нам известно, что Фомина не дает никому свою чашку. Но она всегда поможет больному. Как бы поступила Ника?