– Пошла бы на кухню за кружкой, – ответил Миша.

– Верно, – подтвердила я, – а гость живо насыпал в кувшин какой-то гадости, пошел с ним на кухню, поставил сосуд на стол и сказал: «Фу! Отпустило! Не хочу пить».

А потом под каким-то предлогом он заставил Нику выпить воды, например, угостил ее сладкой до приторности конфетой. На полу валялись шоколадки и пустая коробка. Ника осушила свою кружку, вскоре ей стало плохо, она встала, наверное, хотела пойти в офис, там стоит диван. Но потеряла сознание, упала, задела коробку… А гость ушел сразу после того, как Фомина упала на стол. Думаю, что события как-то так развивались.

Я вынула телефон.

– Я сделала фото. Смотрите. Кувшин стоит в кабинете, чашки нет, а место кружки Вероники именно там. Вот снимок кухни. На полу конфеты, на кухонном столике стоят кружки. Преступник унес кувшин туда, где он, по его мнению, должен быть.

– Можно сделать вывод! – ожила Ада. – Этот человек, вероятно, знаком с Вероникой, но он не знал, что та патологическая чистюля и зануда-аккуратистка, поэтому не поставил чашку на стол в офисе. И откуда ему знать, какая из них Вероникина? Дима, в торговом центре определенно ведется видеонаблюдение. Можешь посмотреть камеру, которая показывает вход в «Лавку света»?

– Я поступлю иначе, – пообещал Коробков, – попрошу одного парнишку, его фирма специализируется на поимке воров. Если торговый центр заключил с ней договор, то я легко получу нужный материал.

– Обычного наблюдения мало? – удивилась я.

– К сожалению, зарплата у тех, кто работает в службе безопасности, невелика, – объяснил Коробков, – а воры бывают разные. Мелкие вроде глупцов, которые обзавелись ключом для снятия защиты, набирают много вещей в кабинку, натягивают на себя несколько маек и юбок и спокойно идут к кассе, думая, что на выходе ничего не запищит. Иногда это прокатывает, а иногда нет, тырщика тормозят. Не стоит верить объявлениям «В примерочных кабинках видеонаблюдения нет». Есть оно там, поэтому воров-дураков и ловят. А с теми, кто работает группой, да еще принадлежит к организации, которая «чистит» моллы, вот с ними труднее. Часто они вступают в сговор с сотрудником охраны, который сидит у компьютера. Секьюрити «не видит» того, кто в кабинке снимает бипер. Преступник кладет вещи в свою сумку и передает ее «заботливому родственнику», который таскает ему в кабину шмотки. Ну, то размер не подошел, то цвет не понравился. Сумку с краденым выносят из кабинки и передают третьему вору, который увлеченно рассматривает дешевую бижутерию. У него точь-в-точь такая же кошелка. Обмен одинаковыми сумками проводят молниеносно, никто ничего не замечает. Тот, кто любовался на фальшивые бриллианты, безо всякой спешки покупает какую-нибудь фигню, идет к двери, показывает чек и спрашивает, например:

– А где у вас поесть можно?

– Очень умное поведение, – одобрила Ада Марковна, – охранник на выходе не психолог, он уверен, что вор с ним болтать не станет, быстро улепетнет. Подозревать в краже надо того, кто пытается прошмыгнуть со скоростью таракана.

– Верно, – поддержал ее Никита, – поэтому иногда один из банды воришек, у которого ничего краденого нет, делает вид, что хочет пробежать мимо охранника. Тот его ловит, вызывает коллег. А вор с полной сумкой краденого без проблем покидает лавку. «Бегуна» с извинениями отпускают, у него при себе только пакет с книгами. Почему он решил прошмыгнуть, не показав секьюрити, что несет? А вот не хотел, и все тут!