– Ну, хоть какое-то приятное разнообразие.

Во дворе кишмя кишел народ, однако на лестнице было пусто. В коридоре второго этажа – тоже.

Если не считать одинокой фигуры в дальнем конце.

Джоди Хоукс.

Она маячила там же, где и в прошлый раз. Хотя двери нескольких кабинетов стояли открытыми, учителя оттуда не выходили, и Линде казалось, что они с директрисой в коридоре одни. Джоди одарила Линду улыбкой – широкой и ужасно гадкой, – а затем, как в прошлый раз, отвернулась и ушла вниз по противоположной лестнице.

Линда занервничала – этого Джоди, несомненно, и добивалась – и поспешила к себе в класс. Отперла дверь, щелкнула выключателем, настороженно осмотрелась. Все на месте, ничего не пропало. Вот только что за мерзкий запах? Смрад кошачьего туалета. Линда медленно обошла комнату по периметру, принюхалась. Откуда вонь? В конце концов нос привел Линду в книжный уголок, где хранилась классная библиотека. После недолгих поисков она обнаружила томик стихов Уолта Уитмена, «Листья травы», лежащий поверх стопки книг. Изнутри томика, между страниц, торчали сухие экскременты. Чьи – кошачьи, собачьи, человечьи? Какая разница! Линда, скривившись, схватила книгу двумя пальцами и вынесла в коридор. Урны здесь не оказалось. Линда сбежала вниз, выскочила на улицу и швырнула вонючий том в мусорный контейнер под деревом.

Она вернулась к себе. К вечеру похолодало, однако Линда распахнула все окна. Пусть кабинет проветрится. Где-то в столе был дезодорант… Она перерыла ящички. Наконец-то! Так, побрызгать возле парт, теперь в книжном уголке – побольше. Кто же это сделал?!

Джоди?

Потому-то она и ухмылялась?

Нет. Конечно, в последнее время Джоди вела себя отвратительно, но испражняться на книгу она не стала бы. Зрелище было бы еще то. Линда представила, как директриса приседает над раскрытым сборником «Листьев травы», и громко захохотала.

Вскоре класс начали заполнять родители тех ребят, которые ходили к Линде на первый урок. Такие собрания недаром получили название «Снова в школу». Сегодняшний вечер, как и положено, имитировал обычный школьный день: родители посещали занятия своих чад в том же порядке, что и последние, – вот только каждый «урок» длился всего десять минут. Когда прозвенел первый звонок, все места в классе были уже заняты. То же самое повторилось и на остальных мини-уроках.

В такой повальной явке было нечто пугающее. Впервые с начала преподавания в Тайлере Линда получила возможность поговорить с родителями практически всех своих учеников. Это, конечно, не могло не радовать. К тому же взрослые проявляли искренний интерес к школьным успехам детей. Однако в воздухе ощутимо витало напряжение. Родителей вынудили прийти на собрание, и за их неподдельным беспокойством о благополучии собственных чад сквозила едва сдерживаемая враждебность, естественная неприязнь к авторитаризму – ее вызывают любые учреждения, насаждающие свои правила и занимающиеся произволом.

Хотя учителям было велено отметить присутствующих и сообщить в канцелярию имена тех, кто не явился, делать этого Линда не собиралась. На собрание пришли почти все, а у отсутствующих наверняка имелись уважительные причины. В любом случае она не стала бы доносить. Джоди вполне была способна исключить из школы ребят, чьи родители не посетили собрание.