Я вообще-то очень занудный и дотошный. Даже сейчас, когда смотрю фильм Никиты, где поезд идет по совершенно ровному чистому полю, а потом… вдруг вот тебе и горная река, и обрывистый берег, с которого Костя Райкин падает. И я думаю, что это все равно как дама садится в автомобиль в черном платье, а выходит в белом, – подобное меня коробит.
И еще – до сих пор, когда смотрю фильм, в сцене, где Юрий Богатырев бьет Сашу Кайдановского, ощущаю себя на стороне «белых»…
Для съезда кинематографистов, который проходил в Кремлевском дворце съездов, Никита попросил устроить выставку моих работ. Туда, в частности, попал и известный портрет Михалкова и многие другие его портреты…
Я прекрасно понимаю, что Никита теперь сильно изменился, он и не мог не измениться, всегда хотел быть лидером, быть главным. Сейчас это вовсе другой человек, непонятный мне, а тот груз, который он на себя взвалил, кажется мне непомерным. У меня другое представление о счастье, радости и гармонии в жизни. «Женщину, религию, дорогу каждый выбирает по себе…» – кажется, так.
Фотопортрет Анатолия Солоницына
Как-то раз меня попросили снять на обложку какого-то журнала Толю Солоницына, сыгравшего в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих» роль секретаря губкома РКП(б) Сарычева. Мы были знакомы давно и когда-то даже жили в одном подъезде дома. Толя жил в общежитии, а я в коммуналке с мамой. Но ко времени заказа на портрет он уже обосновался в Москве, строил кооперативную квартиру.
Он, конечно, потрясающий актер, но для обложки этого мало. И вот Толя приходит на съемку в свитере. И все. Я понимаю, что обложка не получается, надо что-то придумать. Я выхожу из павильона и вижу, идет по коридору дама с догом, а дог – как раз в тон Толиному свитерочку. Я спрашиваю хозяйку: «У вас собака спокойная?» Она отвечает утвердительно. И я прошу ее одолжить мне пса, чтобы снять актера. Она заходит с собакой в павильон и садится рядом с догом (не в кадре), а с другой стороны Толя (в кадре).
Дог тогда оказался очень сообразительным и делал выразительное «лицо». А после съемки я спросил Толю: «Ты почему так переживал?» Он: «Очень уж собака огромная».
Кстати, потом собаки еще не раз выручали меня на съемках, создавая замечательную композицию.
Андрон и «Шербургские танки»
Как-то раз звонит мне Кончаловский: «Приезжай на дачу». Я говорю: «Андрон, у меня нет денег». – «Возьмешь такси, я заплачу». Я взял такси, приехал. Он дал мне сценарий. Я читаю – это по мотивам «Евгения Онегина». Потом в нем, правда, все переделали. Но когда я читал этот сценарий, была там сцена дуэли Онегина с Ленским: деревня, через речку мост, на двух мотоциклах съезжаются Ленский и Онегин, условно говоря, кто кого собьет, тот и победит.
Я сказал: «Андрон, прости, пожалуйста, если это происходит в середине Русской низменности, они упали, и что дальше? Встали по колено в этой речке и пошли?» Он: «Нет, понимаешь, речка бурная, и их снесет». Я продолжил убеждать: «А где взять бурную речку в средней полосе? Через эту речку должен быть не узкий мост, иначе они не разъедутся». – «Ну, это мы решим». И вот примерно так мы обсуждали весь сценарий.