– Может, оно и к лучшему, – буркнул Айрон, – это их дети, в конце концов, пусть бы сами и разбирались с ними. Муторно как-то. Если вернемся в большое метро – первым делом напьюсь.

А Кроту пришла в голову еще одна странная мысль. Может, и впрямь кто-то свыше иной раз вмешивается в человеческие судьбы, но тогда у этого координатора наверняка очень своеобразное чувство юмора. Взять Искру – товарищ Москвин, судя по всему, уже решил, что счастливо отделался от нее, уладил проблему. Ожидает возвращения Следопыта с докладом о выполненном задании. Не учел лишь одного – старой поговорки: «Хочешь насмешить бога – расскажи ему о своих планах». Ну и рожа будет у генсека, когда вместо Следопыта к нему обратно явится девушка, которой он, казалось, определил уже место. Может, тоже уверует в высшие силы и поймет, что не всегда чужие судьбы подвластны даже генсеку Красной Линии. Что там юродивая толковала насчет сильного заступника Искры? Что ни говори, как ни смейся над суевериями, а против фактов не пойдешь. Следопыт, который собирался распорядиться ее будущим без спроса, теперь одной ногой в могиле, а девушка жива и свободна.

На Текстилях они сняли до ночи палатку, и Айрон отправился разыскивать сталкера Максима. Вернувшись, рассказал, что тот его не особо обнадежил. Уверял, что мутанты свирепы, безжалостны и быстры, человеку против них не выстоять. Сам он спасся чудом, ему помогла луна – полнолуние словно лишило мутантов разума, они были в каком-то трансе, оцепенении – то ли замечтались, то ли прошлое вспоминали. Оттого ему удалось остаться в живых, но если бы не крайность, ни за что бы он не решился вновь идти наверх.

– Он вроде за лекарством для жены ходил, – пояснил Айрон.

– Ну, и как жена? – спросил Крот.

– Не спросил, – честно сознался Айрон, – но, наверное, помогло лекарство, я так думаю.

– До полнолуния еще долго, – вздохнул Крот, – а мне чутье подсказывает, что лучше бы убраться отсюда поскорее, уж слишком много мы знаем. Не дай бог тот мужик проболтается о том, как погиб на самом деле Греков, или Лариска что-нибудь сболтнет из вредности.

– Почему – из вредности? – заинтересовался Айрон, но Крот только рукой махнул.

– М-да, – подытожил Айрон, – отношения с женщинами лучше не запутывать, до добра не доводит. В гневе они на многое способны.

И он многозначительно поглядел на подходившую к ним Искру.

– Да какие там отношения, – махнул рукой Крот. – Сроду я таким успехом у женщин не пользовался, честное слово. Кстати, тут у меня мысль одна появилась. Ведь открытый отрезок совсем короткий, по-хорошему его быстрым шагом меньше, чем за час пройти можно. Что, если пойти перед рассветом? Может, эти красавицы уже спать к тому времени ложатся?

– Жалко, но их привычек мы не знаем, – вздохнул Айрон, – и рассказать некому. Придется идти наобум. И лучше уж заранее, утра не дожидаться. Только нет ли другого пути обратно в большое метро? Чтоб не мимо этих чертовых лампочек опять?

– Я вот еще что думаю, – сказал вдруг Федор, – там ведь пути стеной огорожены, а поверху – колючая проволока. Красоткам, наверное, она не очень нравится. Ближе к Текстилям стена низкая, почти на нет сходит, там самый опасный участок, мне кажется. А чем дальше к Волгоградке, тем стена выше – значит, нужно побыстрее пройти первую часть пути.