– Так и быть. – Иоганн взял Элизабет за руку, и они, пригнувшись, устремились к барже.
Пруссак побежал следом. Ветер усиливался, рвал на них одежду, но они не обращали на это внимания.
«Не останавливаться, мы почти у цели, – думал Иоганн. – Половину пробежали, не останавливаться, вот еще…»
И тут они услышали.
Фырканье пришпоренных лошадей, стук копыт по брусчатке.
Они замерли, увидели десяток стражников, которые неслись на них галопом со стороны ворот, и во главе, с саблей наголо, – граф Фердинанд фон Пранк.
– Иоганн… – Голос у Элизабет дрожал.
Проиграли… в шаге от победы.
Еще мгновение, и их взяли в кольцо.
Конные обступили их плотной стеной. Позади с лязгом опустилась решетка ворот, отрезав единственный путь к отступлению. Потом в стене появилась брешь – фон Пранк неспешно въехал в кольцо и остановил лошадь прямо перед Иоганном.
– Иоганн Лист, – он покачал головой. – У тебя жизней больше, чем у проклятой кошки. Но и девятая жизнь рано или поздно обрывается, не так ли? – Он взглянул на Элизабет и мерзко ухмыльнулся. – А ты…
Девушка прижалась к Иоганну. Тот схватился за нож.
– Не смейте…
– Закрой пасть! – В голосе фон Пранка звенела сталь. – Рано или поздно всему приходит конец. – Он бросил взгляд на баржу фон Биндена. – Им от нас тоже не уйти. Лютеранское отребье…
Генерал дал знак двум солдатам, и они направили лошадей к барже.
На Иоганна снизошло вдруг удивительное спокойствие, все сомнения отпали. Он понимал, что нельзя даваться в руки фон Пранку. У них был единственный выход: если все сделать быстро, он успел бы убить Элизабет и себя, никто этого не ждал. А вот Пруссак…
Он посмотрел на старого товарища. Тот перехватил его взгляд, едва заметно покачал головой.
Обо мне не беспокойся.
Так же незаметно Иоганн кивнул в ответ.
Солдаты подошли к барже и взошли на палубу. Фон Пранк смотрел им вслед.
Лист, стиснув рукоять ножа, взглянул на Элизабет; в глазах ее застыл ужас. Он любил эту женщину больше всего на свете. Ему хотелось отрешиться от всех чувств, что он испытывал к ней, но не выходило.
Иоганн глубоко вдохнул, убеждая себя, что делает это из любви к ней.
Прости меня, Элизабет.
Он выхватил нож.
Прости.
XCVII
Прогремели два выстрела, и двое солдат свалились с лошадей.
– Засада! – проревел фон Пранк.
Все смешалось, лошади заметались в панике. Иоганн увидел двух стрелков на краю бастиона.
– Еще сочтемся, дезертир! – прокричал Карл и стал перезаряжать мушкет.
Пруссак осклабился.
– Вот сукины дети…
– Не теряй времени! – прошипел Иоганн.
Пруссак среагировал мгновенно – стащил с лошади ближайшего из солдат, ударил головой о брусчатку и выхватил у него мушкет.
Иоганн последовал его примеру. Он развернулся с мушкетом в руках, хотел прицелиться в фон Пранка – но тот исчез.
Лист лихорадочно огляделся. Вокруг сверкали сабли, падали с лошадей солдаты, кричали раненые. С баржи фон Биндена трое гвардейцев свалились в воду – его люди тоже не хотели сдаваться без боя.
А вокруг них бушевал шторм, дождь хлестал по мостовой. Молнии взрезали небо, гремели раскаты грома.
Иоганн и Пруссак загородили собой Элизабет и стеной стояли против солдат, в то время как Карл и Ганс обстреливали тех с бастиона.