– Да что я? – слабо усмехнулась Ульяна. – Я отсиделась взаперти, как ты приказал. Под охраной. А вот ты… Ты не представляешь, как мне было за тебя страшно! Господи, как же мне было страшно!

– Ничего, – сказал Горюнов и взял ладошку Ульяны в свою ладонь. – Что со мной станется? – Он помолчал и добавил: – И все-таки я дурак. Не надо мне было впутывать тебя в это дело. Надо было отказаться. Так, мол, и так, младший лейтенант Идоленок, вы мне не подходите ни по каким показателям. Задаете много лишних вопросов, а кроме того, у вас нет понятия о субординации… – Федор улыбнулся.

– Так ведь война, – серьезно сказала девушка.

– Война – не женское дело, – возразил Горюнов.

– Она и не мужское дело, – возразила в ответ Ульяна. – Она вообще не человеческое дело.

Федор хотел еще что-то сказать, но не сказал и лишь махнул рукой.

– Ложись спать, – проговорила Ульяна. – Вон круги у тебя под глазами. Устал…

– До невозможности, – признался Горюнов. – Где там мой чуланчик?

– С чуланчиком такая беда! – с огорченным видом произнесла Ульяна. – Только представь, старуха заколотила в него двери гвоздями! Такими толстенными, каких я еще и не видела. Говорит, нечего шастать по чуланчикам кому ни попадя, а то у нее там стало пропадать пшено. Представляешь?

– Это не я ворую пшено! – запротестовал Федор. – Наверное, мыши!

– Я ей тоже так сказала. А она не верит. Так что спи уж здесь. Куда тебе деваться? На войне как на войне.

Федор улыбнулся и поцеловал Ульяну в щеку. Это был их первый поцелуй…

Утром следующего дня Федор отправился к Расторгуеву. Причем в военной форме – в первый раз за все время пребывания в Прокопьевске. Теперь-то таиться было незачем. Расторгуев встретил его едва ли не с отцовскими объятиями.

– А вот и герой! – воскликнул он, стремительно вставая из-за стола. – Выспался?

– А все-таки ты, Антон Кузьмич, ехидный человек! – смущенно улыбнулся Федор. – Так и норовишь обозвать меня каким-нибудь неправильным словом! Какой из меня герой? Опомнись!

– Герой и есть! – возразил Расторгуев. – А то кто же! Разоблачил целую шпионскую сеть! Предотвратил диверсию на шахте! Рисковал жизнью! Кто же ты, как не герой?

– Тогда записывай в герои и себя, – сказал Федор. – И Ульяну. И всех своих орлов. Что я без вас? Мы делали общее дело. А вообще будем говорить друг другу всякие приятности после войны. Сейчас надо воевать.

– Вот это точно! – согласился Расторгуев.

– Как там наши шпионы? – спросил Горюнов. – Упорствуют?

– Я бы так не сказал, – усмехнулся майор. – Можно даже сказать, что наоборот – говорят наперебой. Во всех подробностях.

– Вот и ладно, – сказал Федор. – Связь с Новосибирском имеется?

– Да.

– Тогда соедини меня с моим начальством. Надо доложить о результатах работы.

Спустя минуту связь была готова, и Федор взял трубку.

– Полковник Васильев слушает, – сказал голос на другом конце телефонной линии.

– Старший лейтенант Горюнов, – сказал Федор. – Докладываю. Операция завершена удачно, крысы пойманы, посажены в клетку и грызут друг друга, черная свеча не загорится. – Он помолчал и добавил совсем не по-уставному: – Вот…