— Меня зовут Юлия, очень приятно, — подлетела к нам нимфа красоты неописуемой. — А это Бейлис! Мой жених! У нас завтра свадьба, поэтому мы решили так сказать полностью утвердить сценарий и все отрепетировать! Смотрите! Мы хотим все в стихах! Бейлис — поэт и певец!

Я положила бумаги на капот машины и достала ручку, с уважением глядя на жениха.

— Сначала мы хотим, чтобы приглашенные сделали вот так вот: «Аааах!», — вдохновенно рассказывала Юлия, выдавая блаженный вздох.

Я посмотрела на Дона, а его взгляд настаивал на «Ой!». «Ах!», — написала я на бумажке.

— Я думаю, что проведу небольшую разминку! Может, в стихах! — оживилась я, слыша, как в лесу мелодично поют птички.

— Что за повод, что за страх, кто там прячется в кустах? — мрачно предложил Дон, глядя на мои «почеркульки».

— Или кто прекрасней всех в цветах! Наша Юля просто «ах!», — улыбнулась я, а Юля интенсивно закивала. — Или вот еще вариант. В это яркий день, прекрасный, солнце светит просто «ах»! Два кольца и вздох «Согласна!». С поцелуем на губах!»

И тут послышался голос кентавра, который подошел и высокомерно посмотрел на сценарий.

— Это что за поэтическое убожество? — скривился он. Нет, я, конечно, согласна, что я — не Пушкин, но…

— Вы абсолютно не умеете писать стихи! — возмутился жених, а я почувствовала давление поэтического авторитета на мою ранимую лирическую психику. — Переделывайте! Начинайте так! Стучит копытами любовь, стучит, как сердце без подков! И пусть в хвосте застыла кровь, моей ты будешь вновь и вновь!

Я вежливо записала, а Юля посмотрела на своего гения. Уточнять, где в хвосте кровеносная система я не стала.

— Дальше у нас пара слов о женихе! — улыбнулась невеста. — Смотрите, нужно сказать, что он очень талантлив и прекрасен. Что все его любят и гордятся. А потом он поет песню!

— Гений и муза, брачные узы. — робко начала я, а Бейлис налетел на меня, тыкая пальцем в сценарий.

— При чем здесь муза! Только я — гений! Обо мне стихотворение! Он — прекрасен и велик, и талант его безмерен! Его голос многолик! Его рифмы беспредельны!

— О, жених у нас могуч, — продолжала я, глядя на самодовольное лицо жениха. — Он гоняет стаи туч, он волнует сине море, песней веет на просторе. Это — не мои стихи.

— Ужас! Кто писал такой позор? Да ему лучше вообще не быть поэтом! — высокомерно вскинул голову красавец, авторитетно ударив копытом и тряхнув волной роскошных волос.

— А как на счет? Уж небо радостью дышало, уж ярче солнышко блистало, прекрасней становился день, лесов таинственная сень с счастливым шумом. — предложила я, любуясь красивой природой и наслаждаясь шелестом листиков.

— Бездарность! — вынес вердикт жених, обиженно скрестив руки на груди. — Пробежала любовь — пыль в глаза, на щеке застывает слеза! Вот это — гениальные строки!

— Подари мне подкову-любовь, подари мне подкову на счастье! Я тебя вспоминаю, и кровь разливается в венах от страсти! — схитрила я, глядя на жениха с вопросительной улыбкой, но она тут же померкла, когда поэт сдвинул брови.

— Как вы смеете! Эти стихи должен был написать я! — жених демонстративно зажал уши. — Я вынашивал их десять лет! Десять долгих лет я вынашивал эти стихи, никому не показывал, даже вслух не произносил, а вы… Вы украли их и присвоили!