Тётушка подхватила Лексу под руку и сказала почти весело:

– Я знаю одно отличное местечко, где можно перекантоваться с недельку! Тебе там понравится. И есть конюшня для лошади!

– Лошадь, – пробормотала Лекса. – К чему нам лошадь… Это лошадь Вика, а он не с нами…

– А ну-ка! Взбодрись, деточка! Всё образуется, и Вика выпустят. А так… Как знать, не опечатают ли всю территорию таверны, что ж лошадке помирать?

– Тётушка Йойо, а куда мы идём? – снова спросила Лекса, вертя головой по сторонам. В городе она почти не была и разглядеть достопримечательности, красивые фасады, садики не успела. Но главную улицу, по которой несколько недель назад пришла к таверне, узнала. Не доходя до мэрии, тётушка свернула налево, и они оказались на узенькой, неровно вымощенной булыжником улочке. Домики словно нависали над ней, оставляя между крышами только тонкую полосочку неба. А на окнах, балкончиках и даже на протянутых через улицу верёвках висели, сушась, штаны и рубашки, платки и чулки.

– Вот нетерпеливая, – усмехнулась тётушка Йойо. – Сейчас узнаешь! Почти пришли уже.

Она решительно шагнула к низенькой двери и открыла её, не стучась. Вошла в дом и громко позвала:

– Маримэ! Ты дома, свободная?

Лекса шагнула за тётушкой и оказалась в тесной комнатке с низким потолком. Если бы это был замок, такая комнатка служила бы предбанничком у кухни или у хозяйственного помещения. Здесь сушились простыни, по углам были натыканы сундуки и лари. Раздвинув пахнущие цветами тряпки на верёвке, тётушка Йойо прошла дальше, а Лекса, оглянувшись на Пашку, сказала:

– Подождите с лошадью на улице.

А сама поспешила за поварихой, боясь заблудиться в полумраке комнат. Откуда-то сверху послышался женский голос – глубокий и певучий:

– А кто спрашивает?

– Это я, Йолкэ! – крикнула, задрав голову, тётушка Йойо. Наверху что-то упало, кто-то вскрикнул, а потом раздались быстрые шаги – женщина бежала вниз по лестнице. Через пару секунд Лекса увидела Маримэ.

Первое, что бросилось в глаза – это уши. Длинные и острые, они торчали из гладко причёсанных и завязанных на затылке в узел светлых, почти белых волос. Маримэ была очень красивой и выглядела молодо, но была уже в годах – это стало заметно, когда она спустилась, попав в полосу света из узкого окна, выходившего во двор. Правда, сказать, сколько именно ей лет, Лекса бы побоялась.

– Йолкэ! – женщина всплеснула руками и прижала пальцы к губам. – Во имя Единого, это и вправду ты?

– Я скучала по тебе, свободная, – дрогнувшим голосом сказала тётушка Йойо и коснулась рукой лба: – Приветствую тебя, Маримэ, да дарует тебе Единый долгую и безбедную жизнь.

– А-а-а, брось эти любезности, Йойо! – рассмеялась Маримэ, вытирая слёзы, выступившие на глазах, и заключила тётушку в объятия. – Расскажи мне лучше, ты погостить? Или работу нашла?

– Обо всём тебе расскажу, Маримэ, но для начала позволь тебе представить Лексу.

Тётушка отступила на шаг, и длинноухая женщина с любопытством оглядела гостью. Сказала:

– Что ж, друзья Йолкэ – мои друзья! Приветствую тебя в моём скромном доме.