– А скучно, – повел плечом убийца. – Пресно. Хотел повеселиться. Нервы вздернуть и поднять ставки.
– Повеселился, вздернул?!
– От души. И если б не Илья, то веселился бы и по сей день. Вот, понимаешь…
Евдокия понимать отказывалась! Модесту Казимировичу стало скучно быть просто информатором. Он править захотел по принципу «разделяй и властвуй»! На огромной сцене родного города неудавшийся драматург решил разыграть трагедию в шекспировском духе с реальными героями. Себя наметил в режиссеры-кукловоды.
14 отрывок
– Если бы Илья не нашел жучок во флигеле, – разочарованно покачивая головой, говорил кровавый сценарист, – я бы сочинил здесь такой очаровательный финал! – Модест огорченно цыкнул зубом. – Но не срослось.
«И не могло срастись! – подумала Землероева. – Сыновья и друзья у Муромцева не лыком шиты!» Модест рассказывал, как примерно через полтора года после появления Доброжелателя Максим и Евгений начали подозревать, что в их ведомствах завелись информированные стукачи. Несколько лет мужики ломали головы, безрезультатно теребили службы внутренней безопасности, с отцом советовались. И в результате Илья Владимирович догадался-таки обыскать свой кабинет. За три недели до гибели нашел жучок и по началу погрешил на посторонних: начал собственное расследование, снарядил следящие устройства за прилегающей к участку территорией…
О том, что действует кто-то из своих, догадался слишком поздно. Модест хитроумно перевел стрелки на Терезу, приказав ей украсть дневники, когда его самого не было в городе. Понимал, что этим лишь немного затянет время, и дневники решил использовать не только для прочтения.
– Если бы ты не убрала Терезу из дома, – брюзгливо разглядывая сыщицу, признавался кукловод, – она бы уже лежала в морге, а специалисты изучали ее предсмертное признание, набранное на компьютере. Дневники свекра с отпечатками пальцев невестки послужили б лучшим доказательством ее виновности.
– А как ты узнал о прошлом Терезы?
– О, это просто, – улыбнулся Казимирович. – Я любил Москву, она ненавидела малейшее упоминание об этом городе. Мне хотелось говорить о столице, о театрах, выставках, Тереза уходила от разговоров, нахмурив гладкое чело. – Свободной от пистолета рукой критик производил изящные жесты, мало монтирующиеся с обстановкой, с лежащими на полу трупами. – Это было странно. Я нанял частного сыщика, тот разработал прошлое Фланель. Было очень смешно, Евдокия, обыгрывать с Терезой эту информацию. Я от души позабавился, наблюдая, как она юлит и ерзает.
– Илья Владимирович до последней минуты не знал, что жучок в его кабинете – твоих рук дело?
– Думаю – догадывался. Я, каюсь, стал неразумен в тратах. Да вот украденные дневники все спутали.
В последний день Илья Владимирович решился обо всем поговорить с семьей. Модест дождался, пока матушка задремлет в кресле, прошел во флигель, попросил усмирить Бурана, сказав, что есть серьезный разговор…
Доброжелатель принес родственнику крошечную коробочку – приемник подслушивающего устройства, что стояло в кабинете Ильи Муромца. Наврал, будто случайно обнаружил его в дупле дерева за забором неподалеку от флигеля. Илья Владимирович заинтересовался, надел очки, склонился над прибором…