Лиля вздохнула.

– Ладно, постоим, пока вы остынете и успокоитесь. Еще раз повторяю – я люблю своего мужа, и защищать свою честь буду всеми доступными мне методами. Вы мне не нужны, неинтересны и вообще – век бы вас не видеть. Нет? Неясно?

Энтони постепенно остывал.

Сложно злиться, когда тебя держат за… да, за то самое – и в прямом смысле этого слова. И даже не издеваются, а спокойным будничным голосом пытаются объяснить, что оторвут тебе все. Начисто.

Баба!!!

– Нанук, фу. Иди сюда, собачка.

Страшные челюсти разжались. Собака медленно обошла Энтони и подошла к графине. Лиля потрепала пса по холке.

– Умничка моя. Какое же ты чудо, золотой мой!

И тут лэйра Энтони Сиврала пробрала злость. Спусковым крючком, как ни печально, послужили слова Лилиан. «Золотой мой» – называла его последняя любовница, а потом цинично бросила и вышла замуж за купца побогаче. И снова…

Эта стерва!

Его – не оценили!!!

Энтони выхватил кинжал. Меча с собой не было, ну да ладно! Один меткий удар – и собака нейтрализована. А потом можно и с девкой поговорить.

Зря он это сделал. Ой как зря.

Вирманские сторожевые выучены защищаться от людей с оружием. Один прыжок – и челюсти ломают кости на поднявшей оружие руке. Да, и с места это собаки отлично прыгают, и проворством не обделены. Не надо обманываться их роскошным мехом, зубы там вовсе не плюшевые.

Энтони даже не сразу сообразил, что под зубами хрустнула кость. На адреналине, он развернулся, пытаясь стряхнуть пса, и ему это удалось. Нанук отлетел в сторону, а Энтони сделал шаг к оказавшейся прямо перед глазами Лилиан Иртон.

Зря.

Нанук уже успел примериться к «покусанию». Страшная пасть распахнулась – и сомкнулась… да-да, именно пониже спины.

Тут-то Энтони и завопил на весь лес.

Лиля схватила собаку за загривок.

– Фу! Брось!!! Плюнь каку!!!

Последнее вырвалось чисто автоматически. Но Нанук плюнул, и Лиля дернула его назад.

На стоянку они вернулись кружным путем. Энтони орал не переставая. Пусть теперь объясняет, кто там его в ночи покусал. А Лиля промолчит.

Ее сиятельство прошла в свою палатку, улеглась сама, уложила Нанука, уткнулась в плечо мужа…

– Что там такое? – сонно спросил Джерисон.

– Кажется, кого-то гадюка покусала, – отозвалась Лиля.

И попробовала заснуть.

Как ни странно – получилось.

Наутро все узнали, что лэйр Энтони ночью пострадал. Пошел в лес и наткнулся на волка. Или на лису. Или…

Неясно, на кого он там сел под кустиком, но куснул его этот кто-то на совесть.

Нет-нет, даме такой укус никак показывать нельзя, он же под кустиком не головой присаживался, а вовсе даже другим концом. Вот туда и…

Еще, правда, в руку, но на руку уже шину наложили и прибинтовали, без графини Иртон.

Джерисон все же раны осмотрел, после чего вынес свой вердикт.

– Оставим тебя в ближайшем городке. Заплатим лекарю, но в таком состоянии ты в Кардин не доедешь.

Энтони закивал.

Он в этом не сомневался. И признаваться ни в чем не собирался тоже. За укус неведомого зверя могут посмеяться. А за то, что ты пытался прижать в лесу графиню Иртон… граф сейчас и оторвет все, что осталось. Запросто.