– ЛК-50 здесь по вашей милости! – вспылил я. – Мы вообще не должны были оставлять эскадру во время боя! Адмирал Лардар отдал приказ, и вот мы здесь! Не с того конца взялись искать виноватых, господин майор!

Ех Бранаан поджал губы.

– Здорово же вас обработала «мумия»! – со вздохом проговорил он. – Печально, очень печально слышать такие речи из уст одного из лучших офицеров Союзнического флота.

Я понял, что мне лучше помалкивать. Пока сам себя не подвел под монастырь. Сейчас все, что бы я ни сказал, будет вывернуто наизнанку и использовано против меня.

– Делайте, что считаете нужным, – сказал, как я надеялся, напоследок. – Я лишь требую, чтобы известили моего непосредственного командира – капитана третьего ранга Любимова о том, что вы затеяли.

– Причастность капитана Любимова к делу тоже будет рассмотрена, – пообещал Бранаан.

Он отодвинул кресло, встал, одернул китель. Тут же за его спиной открылась дверь, в отсек вошли два десантника в глухих шлемах и тяжелых бронежилетах поверх камуфляжных комбезов. Само собой, оба с автоматами. Я тоже поднялся, посмотрел на десантников, на Бранаана; ощущения были сродни тем, что я испытал в пещере прятунов. Только менее острыми, что ли… Не боязно, а скорее омерзительно было на душе, и апатия еще накрывала с головой. Да, после Убежища меня вряд ли могло что-то сильно пронять, но бороться сил совсем не осталось. Будь что будет; бог не выдаст, свинья не съест!

– Думайте, товарищ старший лейтенант, – напутствовал меня контрразведчик, но я ничего ему ответил.

– Руки за спину! – прозвучало из-под шлема одного из десантников.

Мы вышли из отсека для «задушевных бесед», прошли по узкому, экономно освещенному коридору, свернули в аппендикс и оказались перед закрытым люком.

Заурчали сервомеханизмы, тяжелые створки нехотя разошлись, в лицо дохнуло прохладой, чуть подпорченной запахами моющих средств. За люком меня ждал отсек, похожий на лежащую на боку бочку. Не было ни койки, ни спальника, ни самой занюханной табуретки, зато на торцевой стене имелся круглый иллюминатор в массивной хромированной раме. В иллюминатор виднелись звезды и краешек одной из лун Убежища.

Я переступил через комингс и сразу почуял подвох. Гравитационный вектор здесь был незначительно смещен вбок, из-за этого чудилось, что камера проворачивается под ногами. Невольно захотелось вскарабкаться на противоположную направлению вращения стену. Снова загудели сервомеханизмы, и я оказался наедине с собой и со звездами, что холодно светили из-за толстого стекла иллюминатора.

Прошел, придерживаясь за стену, уселся перед иллюминатором. Воздух был влажен, похоже, тут действительно все вымыли перед моим появлением.

Готовились, значит… И что бы я ни говорил Бранаану, что бы ни делал – все это ничего не значило, и его благодушие, его готовность идти навстречу и отвечать на вопросы были лишь частью игры.

Проклятье! Все равно хотелось взобраться повыше! Этот простой трюк с гравитацией дурил голову даже мне – человеку, привычному к невесомости и разнонаправленным ускорениям. Весело же я тут проведу время…