Двое пацанов дремали, и нет-нет, открывая глаза, таращились на пустую аллею. Водка закончилась и мучила жажда.

— Серый, может сгоняешь в барак за водичкой?

— Не-а, нашёл малолетку, тебе надо ты и иди.

Серый закутался в телогрейку и натянул кепку на глаза. Весна была холодной, и по ночам стояли заморозки. Его напарник томился, скучал и не знал, чем себя занять. Им ещё больше часа сидеть и ждать, когда Череп пришлёт смену, если пришлёт. Судя по тёмным окнам и тишине, братва давно дрыхнет, и нет никому дела до поста наблюдения. Когда он увидел человека в балаклаве, который вынырнул из-под ящиков с пистолетом в руке, ему почудилось, что это привидение. И он, стряхивая усталость, замотал головой, и только хотел разбудить напарника и забить тревогу, как сильный удар сзади по голове навсегда лишил его такой возможности. Медленно оседая в руки Егорыча, он уже был без сознания. Сержант надавил ботинком на грудь спящего. Тот ойкнул, зашевелился, хотел снять ногу с груди, но как увидел дуло автомата направленное ему в лицо, тут же поник.

— Тс-ы-ы, пацан, иначе первая маслина твоя, — прошептал сержант и обыскал своего пленника. Кроме карт и сигарет, у того в карманах ничего не было. Сержант взял его за широкие лацканы телогрейки и одним рывком поставил на ноги.

— Говорить будешь?

— Угу, буду.

Сержанту не понравилось, что поверженный противник не испытывает страх. Наглая усмешка блуждала на губах Серёги. Егорыч уже надел наручники на первого и уложил вниз головой на землю.

— Этот готов. Дай Бог, чтобы и остальных так же взяли.

Он спрятал пистолет и глянул на сержанта.

— Заканчивай сержант, пошли. Время. Время.

Серёга увидел, что сержант никак не может достать наручники. ДПНК уже сидел возле сетки спиной, метрах в десяти от линии баррикад, и не обращал внимания на сержанта.

— Смотри сержант, подмога к нам идёт, — крикнул Серёга и показал рукой на другую сторону аллеи.

— Где?

В одно мгновение, пока сержант отвлёкся в поисках несуществующего противника, Сёрега вытащил заточку, и мастерски выбрасывая правую руку вперёд, вонзил её прямо в сердце незадачливому сержанту. Тонкое лезвие прошло между пластинами бронежилета. Сержант покачнулся и рухнул прямо на Серёгу. Тот отбросил его в сторону, и что есть мочи заорал:

— Шухер, менты! Братва, менты!

После схватил огромный булыжник и бросил в окно барака. Треск разбитого стекла и крики, всполошили всю зону. Убежать ему не удалось, как только он поднялся с прутом на помост и хотел ринуться на Егорыча, тут же получил две пули: одну в грудь, вторую в шею. Стрелять Егорыч умел и после того, как горе-охранник упал на доски, побежал к закрытым дверям барака. На втором этаже уже были слышны выстрелы и грохот. Один человек выпал из окна и упал прямо на ящик с песком.

Егорыч перекрестился и хотел рвануть на себя тяжелую дверь, как она распахнулась и разъярённая толпа вывалила наружу. ДПНК отбросило назад, и он упал спиной на широкие кусты, царапая руки и лицо. Матерясь, на чём свет стоит, Егорыч два раза выстрелил в воздух. Грохот выстрелов не возымел должного действия, и трое крепких заключённых от души пинали Егорыча ногами. Хрустнули пальцы, и вывалился пистолет, который тут же отбросили в сторону. Автоматные выстрелы спасли жизнь незадачливому ДПНК. Он уже успел потерять пару зубов и кашлял кровью. Стреляли из окон второго этажа, и заключённые, как по команде, бросали на землю палки и железные прутья от кроватей. Наступила всеобщая тишина, нарушаемая стуком железа и нервным шёпотом людей.