— Они ждут, ваше королевское.

Король заметил, что лакей Оке стал все чаще сокращать его титул. Королю это было совсем не по вкусу, но он боялся, что если потребует прибавки к титулу до полного, то лакей Оке в свою очередь потребует прибавки к жалованью.

— Да-да, пусть войдут, — сказал король и раздраженно махнул рукой.

Оке вышел, потом вернулся, распахнул дверь и придержал ее перед гостями. Вошла очень странная компания. Долговязый тощий тип в очках-консервах, крохотный мальчишка, рыжий и веснушчатый, с какой-то букашкой на голове, потом более или менее нормальная девочка с косичками… А при виде последней гостьи глаза короля широко распахнулись. Статная дама со строгим взглядом и практически бесконечным носом была самой красивой женщиной из всех, кого его величеству доводилось видеть.

— Ваше королевское величество, — сказал долговязый в очках. — Меня зовут доктор Проктор, и мы прибыли к вам, чтобы попросить выступить с обращением к норвежскому народу и призвать его к разуму.

— Точно! — Лицо короля просветлело, и он заполнил клетки под цифрой пять: Р-А-З-У-М.

— Это означает, что вы согласны? — спросил долговязый доктор, как его там…

— Может, да, может, нет, — ответил король. — У меня, признаться, дел невпроворот. — И он кивнул в сторону журналов с кроссвордами, разбросанных по полу.

— Вы нужны своей стране, король, — сказал маленький рыжий мальчик. — Чтобы весь мир не провалился в пропасть. Вы должны вместе с нами вернуться назад в Норвегию.

— Назад? К этому вождю, который вышвырнул меня оттуда? — Король горько рассмеялся.

— Халлвара Теноресена надо остановить! — заявила девочка. — И зовут его вообще не так, его зовут Йодольф Шталер, он лунный хамелеон.

— Вот как? — удивился Король. — А что такое «лунный хамелеон»?

— Они выглядят как павианы, а еще у них страшный геморрой, — сказал мальчишка.

— Ну, у кого ж его нет, — пробормотал король и пробежал глазами по кроссворду.

Где-то была «обезьяна». Может быть, «павиан» подойдет.

— Теноресен гипнотизирует людей, — сказала девочка. — Он смотрит в камеру, и те, кто глядит ему прямо в глаза, начинают говорить очень странно и делают все, что он скажет.

— Ничего удивительного, — заметил король. — Я учился гипнозу, когда был кронпринцем. Мы ведь тоже применяем гипноз — когда выступаем с новогодней речью по телевизору. Мы гипнотизируем людей, чтобы у нас не было всяких вождей, а был бы король. — Он оторвал взгляд от кроссворда. — Хотите, я вас загипнотизирую? Дорогие соотечественники…

— Спасибо, не надо, — сказала девочка. — Теноресен хочет поджарить Гальваниуса и напасть на Данию в ближайшую среду. А это уже послезавтра. Вы должны ехать с нами, ваше королевское величество.

— Об этом не может быть и речи, — отрезал король. — Мне и здесь очень хорошо. Спутниковая антенна, дешевый бензин, въезд в город бесплатный, никаких иностранцев… если не считать меня и Оке. А южнотрёндские сосиски гораздо лучше…

И тут раздался оглушительный взрыв.

Король подпрыгнул от испуга, а когда приземлился обратно на стул, с ужасом уставился на руку, с грохотом опустившуюся на стол прямо перед ним. Жуткий запредельный гром, от которого сердце на миг останавливается, повторился несколько раз. Взгляд короля проследовал по руке от ладони до плеча и добрался до лица с длинным носом, и строгие глаза за стеклами очков пригвоздили его к месту.