— Только не надо так жалобно, — сказал папа. — Если ты помнишь, разговоры были. И даже много разговоров. Но обещаний, как таковых…

— Да? — сказал Костя. — Интересно. Вот так я сижу, вот так Люсьена. И кто-то говорит мне: «Погоди, Костя, вот я тебе сформирую библиотеку. Кое-какие книги у меня уже есть…» Или, может быть, это тоже был разговор? Тогда объясни мне, как выглядят обещания.

— Так и выглядят, — сказал папа. — Но дело в том, что тебе библиотека не нужна. Она нужна человеку читающему.

— Здрасте. А я кто?

— Прочитывающий. Как, впрочем, и Родька. Прочел книгу — и на полку. Навсегда. До скончания времен. Скажи, пожалуйста, ты за последнее время хоть одну вещь перечитал два раза? Или три?

— Зачем? — сказал Костя. — Это нужно тем, у кого память плохая. А у меня — слава богу. Ну хорошо, мне действительно не так уж важно, чтобы дома была библиотека. Но дети! Хватит того, что я вырос без книг. Пускай у моих ребят будет и Брокгауз, если уж на то пошло. И Свифт в хорошем издании. И Дон-Кихот с рисунками Доре.

— И Данте?

— И Данте. Почему бы нет?

— Что ж. Это я могу понять, — сказал папа. — Слова мои несколько обесценены, готов дать расписку. Ко дню рождения второго внука у тебя будут все эти книги. А знаешь, Библия ведь тоже есть с рисунками Доре.

— Что надо, я все знаю!

И тут Костя решил сделать еще один заход.

— Значит, ты все-таки решил остаться? Окончательно?

— Да, — сказал папа. — Климат здесь хороший.

— Плохой.

— Но для меня он хороший.

— А для тебя тем более! Во-первых, здесь не хватает йода…

— Ничего. По моим законам игры совершенно не обязательно, чтобы он был в воздухе или в воде. Говорят, в последние годы здесь йодируют соль. И это очень разумно.

— Но это же бред, — сказал Костя. — В твоем возрасте соли надо употреблять как можно меньше. А раз уж йод в тебя будет поступать из соли, значит, тебе придется употреблять ее много.

— Да, — сказал папа. — Но в этом тоже свои плюсы. Есть тут один человек, вместе с которым мне хотелось бы съесть пуд соли. А годы не молодые. Надо торопиться. Короче говоря, так. Не далее как с первого числа, может, в «Сельхозтехнике», а может быть, и на моем прежнем месте, я приступаю к работе. Это уже факт и обсуждению не подлежит. А что касается дома…

— Да, да, — сказал Костя, — могу себе вообразить! И дорого? Нет? Значит, он подлежит сносу. Или такая хибара, что жить невозможно.

— Может, и невозможно, — сказал папа, — но я буду. И даже с удовольствием. А выглядит он так. Вот здесь у нас Зея, а вот здесь… Впрочем, что рассказывать на пальцах? Тут до него рукой подать. Вам интересно. И я был бы рад. Двинули? По-моему еще не настолько поздно, чтобы не прогуляться.

— Двинули! — сказал я.

— Вам что! Куда захотели, туда двинули. — Костя посмотрел на часы. — А у меня операция завтра. И даже не завтра, а сегодня. Утро уже. Тьфу ты, глупость какая. Хоть умыться, зубы почистить…

— Валяй! — сказал папа. — Вон там в ванной моя зубная щетка.

— А запасной нет?

— Зачем?

— Ну мало ли! Свою потерял. Или гость какой. Цыгане! Одно слово — цыгане.

И, сбросив пиджак. Костя пошел в ванную.