— А как твой физик-химик? Он тебе пишет?

— Нет.

— А ты ему?

Лигия не ответила.

— Все это глупости, — сказала она. — Люди думают, что хорошо только, когда любовь взаимная. А ты вот не поверишь, мне и так хорошо. Вот я напишу ему письмо и так рада, так рада, просто невозможно. У меня ведь еще никогда в жизни не было ничего такого. А у тебя было?

— Ну откуда же? Я даже не уверен, что это вообще бывает. Ты не сердись, но мне все-таки смешно на тебя смотреть.

— Ничего, — сказала Лигия. — Это все потому, что ты еще маленький.

— Такой же, как ты.

— Ну нет, — сказала Лигия, — мальчики гораздо позже взрослеют. Твоя невеста, знаешь, где? Она еще под стол пешком ходит. Да брось ты разглядывать журналы! С тобой же, кажется, разговаривают.

Я положил журнал.

— Понимаешь, у меня есть к тебе одна просьба, — сказала Лигия. — Мне нужна твоя помощь.

— Ну?

— Надо отлупить одного мальчишку.

— Зачем?

— Надо.

— А все-таки?

— Чтоб он не задавался.

— Вот чудачка! Разве можно бить человека за то, что он задается?

— Но я ведь тебя прошу.

— Так я ж не смогу. У меня нет на него никакой злости.

— А я думала, ты смелый, — сказала Лигия. — Как же ты занимался боксом и самбо, если ты такой трус?

— Не такой уж я трус.

— Говори, говори. Думаешь, этот парень с отверткой от тебя убежал? Он убежал, потому что увидел двух милиционеров.

— Ну и что же, — сказал я, — если бы он не убежал, я бы все равно не испугался. В тот раз я здорово разозлился, а обычно я никак не могу разозлиться. Дело в том, что я не люблю драться.

— А что же ты будешь делать в случае войны? Ехать в обозе?

— Не обязательно. Почему в обозе? Возьми Федора Поэтана.

— Это кто, твои приятель?

— Надо бы знать. Национальный герой Италии — Федор Полетаев. У меня есть про него книжка. Он был в немецком концлагере, а потом бежал к итальянским партизанам. В той книжке написано, что в детстве он тоже не очень любил драться.

— А потом?

— Я же тебе говорю: он единственный из всех иностранцев объявлен итальянским национальным героем. Если бы он был жив, даже итальянские генералы должны были бы первые отдавать ему честь.

— А! Значит, он умер!

— Да, он убит. Недавно ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.

— Я так и думала, что посмертно. Такие люди всегда становятся героями посмертно.

— Какие такие?

— Такие, как ты, например. Тебе все принеси да в рот положи. Неужели нельзя объяснить отцу, что тебе давно уже нужен хотя бы один приличный костюм?

— Отцу, отцу! Мало у него и без меня забот?

— Какие там заботы, — сказала Лигия. — Я ведь расспрашивала. Никакой он не знаменитый конструктор. Обыкновенный инженер на маленьком заводе. Ты не подумай, я не хочу сказать, что он плохой. Но в жизни он ничего не добьется.

— Это еще неизвестно. Сейчас, например, он работает на конкурс.

— Ну и что? А премию не получит.

— Спорим!

— Спорим! На что?

— На американку.

— Это как?

— Кто выиграет, тот имеет право потребовать с другого все, что ему хочется.

— Ишь ты, хитрый, — сказала Лигия, — а вдруг ты потребуешь такое, что я никак не смогу.

— Например?

— Ну, например, чтобы я тебя поцеловала…