– Мы получили известия о принцессе Арабелле, – тишина воцарилась мгновенно, люди, подавляя рыдания, обратились в слух. – Вначале она преступно пренебрегла своим долгом Первой Дочери, поставив всех нас под удар, и первые плоды ее измены – это гибель принца Вальтера и тридцати двух наших доблестных, наших лучших солдат. Сейчас мы узнали, что ее предательство пошло дальше. Она замыслила союз с нашим врагом. С самого начала это входило в ее план. Она изменила Морригану, заявив о намерении сочетаться браком с правителем варваров и стать королевой Венды.

Толпа дружно ахнула. В это невозможно поверить. Нет, не может быть. Но я взглянула на Брина и Регана. Братья стояли неподвижно, как статуи, и даже не пытались защитить сестру от оговора канцлера.

– Именем короля, – продолжал он, – с этого дня Арабелла объявляется злейшим врагом королевства Морриган. Имя ее надлежит вычеркнуть из всех хроник, если же богам угодно будет предать ее в наши руки, изменницу ждет казнь за преступления против избранных Выживших.

У меня перехватило дыхание. Невозможно, не верю.

В какой-то момент мне удалось перехватить взгляд Регана, но он тут же отвернулся. Он даже не пытался сделать вид, что не верит в это. Брин, ссутулившись и опустив голову, ушел в цитадель. Реган за ним.

Они были потрясены гибелью Вальтера. Я это понимала. Но, конечно, в глубине души они понимают, что вести о Лии – ложь. Ее оговорили. Ведь я же им рассказала, как все случилось. Я же не могу не верить тому, что видела и слышала собственными глазами и ушами.

Потрясенные, подавленные, мы побрели прочь.

– Она не сделала бы этого, – нарушила я молчание. – Лия ни за что не вступила бы в союз с врагами против Морригана. Никогда.

– Я знаю, – ответила Берди.

Внезапно мой живот свело судорогой, я остановилась, согнувшись пополам. В ту же секунду Берди и Гвинет подхватили меня с двух сторон, не давая упасть.

– Ничего, просто ребенок шевельнулся, – успокоила я, пытаясь отдышаться.

– Мы отведем тебя в гостиницу, – предложила Гвинет, – а сами разберемся, что там с Лией. Этому должно быть какое-то объяснение.

Боль утихла, и я выпрямилась. До родов еще два месяца. Не торопись, дитя мое. Еще не время.

– Тебе нужно отдохнуть? – спросила Берди. – Давайте зайдем вон в ту таверну, заодно и перекусим.

Я посмотрела в сторону таверны. Предложение Берди звучало заманчиво, но мне хотелось поскорее вернуться…

Вдруг я замерла.

– Что с тобой? – встревожилась Гвинет.

Возможно, просто показалось. Я стряхнула ее руку и пошла в сторону таверны, не сводя глаз с окна и пытаясь лучше рассмотреть.

Я моргала, чтобы видеть четче.

Он же погиб.

Лия сказала мне. Я слышала ее голос так ясно, как будто все случилось только что. Она стояла, глядя себе под ноги, и говорила, говорила, быстро и взволнованно. На их отряд напали. Капитан гвардейцев похоронил его в поле на чужбине, вдали от родных мест. Последние слова были: «Скажите Паулине, что я люблю ее». Он погиб, Паулина. Он погиб. Он не вернется к тебе.

Но она не смотрела мне в глаза, упорно отводя взгляд.

Лия солгала мне.