- Кидай, сволочь! Хуже будет!..
- Бурла-а-аки!..
Вой ветра, рев воды, остервенелые вопли разбойников вывели бурлаков из оцепенения. Они быстро поднялись и побежали к якорю. Пристав, увидев это, подкрался к ним ползком, размахнулся и давай лупить бурлаков прикладом: "Иуды проклятые!" Ударил одного, другого, третьего, ругаясь всячески. Один из бурлаков все же ухитрился столкнуть пристава в трюм, вместе с его оружием. Икнуть не успел, как его уже на палубе не стало. Солдаты и бурлаки бросили якорь и крикнули что было мочи:
- Эй, не губите?!
- Примайте! Спускай канат!..
И кому бы пришло в голову спорить из-за каната, когда нужно свою жизнь спасать?!
- Сарынь на кичку!* - крикнул Михаил Заря.
_______________
* Ватага, на нос судна!
Около расшивы закопошились в волнах разбойничьи струги. Ватажники стали карабкаться по канатам на палубу, стиснув в зубах ножи. Поднялись на судно и есаулы - Сыч и Хайридин, а за ними и сам атаман.
Заря оглядел палубу деловито, по-хозяйски, и приказал привести к нему пристава. Бурлаки спустились в трюм, вытащили его оттуда. Волокли под руки. Он плакал, упрашивал отпустить его. Не губить.
- Куда плыл? - сурово спросил атаман.
- На Суру...
- Зачем?
- Ополчение собирает сергачский воевода...
- Какое ополчение?
- Христианские храмы, вновь строящиеся, защищать...
- Так ли? Смотри, в Волгу бросим! Говори правду.
- Воры с низов прибыли... разбойники...
И пристав завыл тоненьким голоском.
- Ну?
- Хоть убейте! Не знаю я ничего...
- А церковную рухлядь куда?..
- В чувашские и мордовские деревни...
Пристав совсем растерялся - он узнал атамана. Ведь это тот же самый подрядчик, которого он видел в Нижнем и который доставил Строганову соль.
- Где деньги? - строго спросил Заря.
- Нет их у меня... Берите все! А деньги я потратил в Нижнем... Ни копеечки нет!
- Где деньги? - Заря приставил к его лбу пистолет.
Пристав побелел от страха:
- Не губи души христианской, всю казну отдам. Не мои они! Губернаторовы.
- Эй, христианская душа! - крикнул ему цыган. - Скажи-ка нам, сколько ты загубил душ: христианских и не христианских?!
- Покайся, демон! - дернул пристава за чуб расстрига.
- Каюсь! Каюсь! - упав на колени, зарыдал он.
- Вставай!
Еле передвигая ноги, побрел он в трюм, сопровождаемый атаманом и есаулами. В сундуке нашлось и золото и серебро. В трюме было много мешков муки, круп, пороха, ружей.
Рувим, расположившись на одном из ящиков, усердно писал, а Турустан складывал переписанное в сторону для переноски в струги. Ватажники подшучивали друг над другом и, смеясь, принялись за работу.
- Дуван будет знатный... - радовались они, взваливая себе на спины мешки и поднося их к борту. Заботливо обвязывали веревками и с песнями спускали вниз, в струги.
Пока происходила перегрузка, атаман отбирал у солдат оружие, а у бурлаков - паспорта.
- Чтобы вы не бежали с судна да не известили кого, по простоте душевной не проболтались, мы вас всех свяжем. Таков наш закон. Души губить бурлацкой не будем. Живите и про нас поменьше болтайте!
Солдаты и бурлаки покорно растянулись на полу. Ватажники перевязали их.