Рассмотрение дела завершилось тем, что суд снял с Елены Баснер все обвинения, поскольку счел, что она не могла знать о поддельности проданной картины. Андрей Васильев по-прежнему придерживается другого мнения. В телефонном разговоре со мной он прокомментировал решение суда так: «Юристы и следователи дали мне понять, что выиграть такое дело я не могу. В России солидные музеи подобны Кремлю. Критиковать и ставить под сомнение их авторитет нельзя — даже в том случае, когда существуют доказательства, что они неправы».

В Европе с недоверием относятся к проводимым в России расследованиям дел о фальсификации произведений искусства, а сотрудничество в этой сфере малоэффективно в связи с политической ситуацией и коррупцией в стране.

После развала Советского Союза в России наступил хаос. Политическая система рухнула, и развернулась ожесточенная борьба за национальные богатства. Искусствоведы в музеях и вузах часто по многу месяцев не получали зарплату, которая и без того была настолько небольшой, что не позволяла жить достойно. Неуверенность в завтрашнем дне заставляла даже честных людей искать нелегальные способы заработка. Историки искусства и эксперты могли за вознаграждение или под угрозой насилия выдавать фальшивые сертификаты подлинности и ложные заключения.

Государственная элита и нувориши охотно вкладывали деньги, особенно в русское искусство, заметив, что это удобное средство расчетов как в прозрачной, так и в теневой коммерции. Торговля произведениями искусства открывала возможности для перемещения валюты за рубеж и отмывания денег. Деньги завлекали в криминальные схемы также и уважаемых экспертов и руководителей художественных учреждений.

Слухи о приключениях в мире фальсификации произведений искусства Ярмо Лепистё, учителя рисования из города Сало, я услышал еще в начале 2000-х годов, когда начал интересоваться проблемой преступности в этой сфере. Наряду с преподаванием Лепистё писал картины под своим именем и оказывал услуги в качестве эксперта и посредника при оформлении сделок купли-продажи произведений искусства. Рассказывали, что к нему часто приезжали люди из России.

Юрки Сеппяля вспоминает, как в конце 1990-х годов допрашивал Лепистё: «Ярмо Лепистё был одним из многочисленных подозреваемых по делу о продаже поддельных акварелей. Высокий и худой, с темными вьющимися волосами, он произвел на меня впечатление человека уязвимого и беззащитного. Казалось, будто что-то гложет его изнутри».

Сеппяля хорошо помнит, как началось расследование дела о фальсификации акварелей: «Один художник, создававший в свое время цветовые палитры для производителя лакокрасочных материалов Tikkurila, увидел в витрине хельсинкского художественно-антикварного салона Taidemeklarit выставленную на продажу картину, которая была якобы написана его покойным другом. Ее цветовое решение показалось ему странным. Он позвонил дочери друга, и они вместе пошли посмотреть на картину. Дочь хорошо знала работы отца, поскольку часто сопровождала его в выездах на пленэр».