Пока Екатерина мучилась над своей оперой, события развивались своим чередом. Вознамерившись высадить десант на южном берегу Финского залива и внезапным ударом овладеть Петербургом, Густав поставил под паруса весь свой флот. Однако счастье не захотело ему служить. У острова Гогланд королевскому флоту преградила путь русская эскадра под командованием адмирала Грейга, того самого Грейга, который в свое время участвовал в сражениях с турками под начальством Алексея Орлова. Грейг еще тогда показал себя смелым командиром.

Сражение между двумя противоборствующими флотами длилось шесть часов. Превосходство оказалось на стороне русских, и шведы вынуждены были отойти и укрыться в Свеаборге.

В Петербурге донесение о победе у Готланда было встречено пушечной пальбой и колокольным звоном. Почувствовав в себе новый прилив воинственности, Екатерина оставила комическую оперу незаконченной и вновь возгорелась желанием личным присутствием в войсках воодушевить славных русских солдат на полный разгром «северного неприятеля». Ей хотелось испытать свой полководческий талант. Она собственноручно написала указ, коим определяла дальнейший ход войны. Сим указом повелевалось вице-адмиралу фон Дризену разбить шведов под Карлскроной, после чего взять курс на соединение с адмиралом Грейгом. В свою очередь Грейг должен был еще раз разбить шведов и уже потом идти навстречу вице-адмиралу фон Дризену с целью соединения эскадр…

Когда Екатерина прочитала проект указа Мамонову, своему фавориту, тот насупился. Мамонов не был знатоком в военном деле, но в нем хватило ума понять авантюрность затеи государыни.

— Не могу уразуметь, — пожал он плечами, — как можно быть уверенным, что оба адмирала непременно одержат верх в предполагаемых сражениях? Насколько мне известно, они еще не выиграли ни одной решительной битвы. Во всяком случае, один из них.

Екатерина вспыхнула:

— Я люблю большие предприятия, а не маленькие. Рассуждая так, их никогда не заставишь сражаться.

Однако, уступая фавориту, она тут же порвала указ, а потом разразилась досадливыми слезами. Фаворит утешал ее как мог. Бедняжка! Будучи государыней, она оставалась женщиной, а женщинам, скорым на слезы, нужна мужская ласка.

После этого случая недели три Екатерина вела себя тихо, спокойно. И вдруг воспылала снова. Ей пришло в голову послать Грейга и фон Дризена со всем флотом в Архипелаг, чтобы там они как следует поколотили турок, как в прошлую войну это сделал граф Алексей Орлов. Что же касается шведов, то ими, как ей казалось, не придется долго заниматься, поскольку они сами себя уничтожат, когда взбунтуется финляндская армия. Финнов будет достаточно, чтобы урезонить ненавистного Густава, уже давно напрашивающегося на осмеяние.

В поведении императрицы обозначились признаки, которых не замечали раньше. Она стала раздражительной, капризной, временами впадала в болезнь, которая не позволяла ей подниматься с постели. Прислуга была в тревоге, но ее личный доктор, знавший свое дело, оставался спокойным.

— Обойдется, — посасывая трубку, говорил он, — все женщины через это проходят: одни раньше, другие позже.