Обвожу кусочком сыра вишенку соска, прикасаюсь им к пухлым губам, сжимая его между пальцами. По маленькому кусочку скармливаю ей, играя как с киской.

— Оближи мои пальцы…

Отдаю кусочек.

— Раздвинь бедра…

Ещё один.

— Шире…

Ещё.

— Покажи язычок мне.

Мхм…

— Оближи свой пальчик… Правда, вкусно?

Хватая подушку, прячет в ней лицо, падая ко мне на колени.

Смущается… Я глубоко наслаждаюсь каждым моментом и деталью. Моя женщина… Самая… Единственная… Люблю! В этот момент я не животное. Сердце трепещет гораздо тоньше! На совсем других частотах.

Не торопясь расплетаю косу. Рисую пальцами на затылке, на голых плечах. Её глаза закрыты.

Телефон мерцает на тумбочке. Дотягиваюсь. Несколько пропущенных. Из больницы. Смс…

«Мы сделали всё, что смогли, но Альберт Маркович получил обширный инсульт час назад. Дыхательный центр угнетен. Он на препарате жизнеобеспечения. Нам нужны инструкции родственников. В себя он уже не придёт. Мозг мёртв».

Закрываю глаза. Всё…

Слышу, как Злата равномерно сопит. Тихонечко выбираюсь из постели. Накрываю её одеялом, притушиваю свет. Одеваюсь, уезжаю в больницу.

Стоя в палате отца жду его врача. Прибор жизнеобеспечения пикает. Кислород надувает грудную клетку. Но отца больше нет… Я был давно к этому готов морально. Но какое-то детское чувство пустоты и потери почвы под ногами всё равно догоняет меня.

— Демид Альбертович…

— Да. Как это произошло? Почему?

— На фоне противоопухолевой терапии.

— Подробнее.

— Снижающие свёртываемость крови препараты. Сосуды не выдержали и вот.

— Почему не выдержали?

— Кто знает? Мы не Боги. Ваш брат приезжал с женой. Спорил с отцом, — Косится на меня. — Стресс, возможно…

Ах, брат!

Заусило тебя, что отец вернуть мне должность захотел? Как удачно умер Черкасов старший! Удачно для Родиона.

— Вы на что-то намекаете?

— Нет, что Вы! — капитулирующе раскрывает ладони. — Споры — дело житейское. Просто могло повлиять. Организм на грани — непредсказуем. Что Вы решили? Отключать? Подписать документы должна жена. Мы ей звонили, она не отвечает.

Потому что спит пьяная!

— Погодите немного. Я хочу побыть здесь один.

Брожу в одиночестве по палате. Моя интуиция вопит, что Родион причастен. А интуиция у меня волчья. Я чувствую…

Сука! Неужели? Мой отец убит?! Как он это сделал?

Стрессануть — это ненадёжно. Если бы он захотел ускорить смерть, то сделал бы это более эффективно. Как? Веду пальцами по трубке капельницы.

Смотрю на часы. Четыре… Утро уже в принципе. Пора будить мою армию.

Набираю начальника своей охраны.

— Макс, здорово.

— Что-то случилось? — сонно.

— Да. Скажи мне. Ты же пробивал окружение Родиона. Среди них есть медики?

Слишком быстро он среагировал, время искать консультанта по такому тонкому вопросу у него не было. Смерть зафиксирована часа через два, как его увезли от нас. Час в больничке на перевязке бёдра, потом сюда… Всё было очень быстро.

— Так эта… Телка его. Тата. Числилась судмедэкспертом в центральном. Но ни дня не проработала. Должность прикрыли ей… Кто из родственников, видимо.

— О как. А судмедэксперт — это же медицинское образование.