По очередному коридору Эрнст зашагал под строгими очами фюрера. Казалось, с портрета в три четверти Гитлер смотрит в будущее страны.

Эрнст вышел под колючий ветер, нагретый горячим полуденным солнцем.

– Хайль, полковник!

Эрнст кивнул двум охранникам, вооруженным маузерами со штык-ножами. Приветствие позабавило Эрнста. К членам правительства следовало обращаться, называя должность полностью, но «герр уполномоченный» звучало до смешного нелепо.

Полковник спустился по Вильгельмштрассе мимо Фоссштрассе и Принц-Альбрехтштрассе, посмотрев направо на дом номер восемь, бывшее здание отеля и художественной школы, а ныне штаб-квартиру гестапо. Он повернул на юг, к своему любимому кафе и заказал кофе. Посидев там пару минут, направился к телефонной будке, набрал номер, бросил пфенниги в прорезь, и его соединили.

– Добрый день! – проговорил женский голос.

– Фрау Кейтель?

– Нет, майн герр, я экономка.

– Можно попросить профессора Кейтеля? Говорит Рейнхард Эрнст.

– Минуту.

Вскоре в трубке послышался приятный мужской голос:

– Добрый день, полковник. Добрый, хотя и жаркий.

– Да, Людвиг… Нам нужно встретиться. Сегодня же. Возникла срочная проблема, касается исследования. Сможешь выбрать время?

– Срочная проблема?

– Да, очень. Сможешь прийти ко мне в кабинет? Я жду новостей из Англии, поэтому должен быть на месте. В четыре тебе удобно?

– Да, конечно.

Эрнст отсоединился и вернулся к своему кофе.

Какие абсурдные меры приходилось принимать, чтобы просто найти телефон, не прослушиваемый окружением Геринга.

«Я видел войну снаружи и изнутри, – думал Эрнст. – На поле боя ужасно, до немыслимого ужасно, только насколько чище, проще, даже невиннее война по сравнению с борьбой, в которой враги не напротив, а рядом с тобой».

От Берлина до Олимпийской деревни пятнадцать миль по широкому, идеально гладкому шоссе. Радостно насвистывая, таксист сообщил Полу Шуману, что в Олимпиаду он ждет много щедрых пассажиров.

Внезапно он затих: из приемника полилась нудная классическая музыка. В «опеле» стояло целых два приемника, один для диспетчерской связи водителя, другой для пассажиров.

– Бетховен, – пояснил водитель, – его всегда включают перед официальными сообщениями. Мы послушаем.

Секунду спустя музыка стихла, и резкий, взволнованный голос заговорил:

– Во-первых, легкомысленное отношение к инфекционным заболеваниям совершенно недопустимо. Нужно понимать, что здоровье в настоящем и будущем зависит не только от симптоматического лечения болезни, но и от устранения ее причин. Посмотрите на пруды со стоячей грязной водой. Это же рассадники микробов! Быстрые реки подобной опасности не представляют. Наша цель – разыскивать и осушать пруды со стоячей водой, таким образом лишая среды размножения микробов, мух и комаров, их переносящих. Кроме того…

Пол послушал еще немного, но монотонная болтовня наскучила. Он отключил звук и уставился на согретый солнцем пейзаж – на дома, гостиницы. Такси ехало на запад, уютные предместья Берлина сменялись малонаселенной местностью. Водитель свернул на Гамбургское шоссе и притормозил у главного входа в Олимпийскую деревню. Пол заплатил таксисту, который в знак благодарности поднял бровь, но не сказал ни слова, внимательно слушая радио. Попросить его подождать? Пол решил, что в город разумнее вернуться другим транспортом.