Внизу, под брюхом Тхана, между тем появились огни, но вовсе не костры озаряли ночь ярким сиянием. Странные длинные машины, похожие на гусениц, пролегли внизу длинными блестящими рядами, и их гладкая кожа отражала множество огней. Тхан, напрягаясь изо всех сил, поднялся повыше, и девочки слышали, как пронзительно скрипели его крылья, унося своего владельца к редким темным облакам и сиреневому Буймишу.

– Они выпускают большую силу, – вдруг сказала Тигаки. – Я ее чувствую. У меня в руках, в пальцах, как будто включились маленькие иголочки, и мне очень холодно. Я чувствую эту силу…

Тигаки выпрямилась, посмотрела на свою розовую ладошку, сжала тонкие пальцы и подула на них, стараясь согреть.

Мэй не мерзла, ее колотила дрожь волнения и готовности к бою. Ей хотелось поскорее справиться с нелегким заданием, в мыслях она уже была в Храме Живого металла, поэтому слова Тигаки о силе озадачили.

– Какая сила? – спросила Мэй.

– Не знаю. Но они не могут ею управлять…

Тигаки посмотрела вниз, на множество огней и на странные машины и попросила Тхана лететь повыше.

Тхан снова набрал высоту.

Наконец добрались до места, где находился подземный вход в Храм. Белые ступени снова оказались скрытыми под толщей песка, и, когда Мэй поинтересовалась, кто их засыпал, Тхан пояснил, что срабатывает автоматическая система маскировки.

– В самих ступенях встроены датчики, определяющие, что людей рядом нет, посещение Храма закончено, и тогда срабатывает защита. Специальные автоматические лопасти насыпают песок обратно, скрывая проход.

– Интересно, как же раньше люди добирались сюда? Раскапывали песок лопатами? Они ведь не такие огромные, как ты, и не могут просто подуть, – проворчала Мэй, спускаясь с дракона.

Облак опустился на драконье крыло, наклонил голову, поднял уши и всем своим видом показывал, что ему очень интересно происходящее. Тигаки, оказавшись на песке, хлопнула Облака по холке и сказала, что дракончик должен идти с ними.

Тхан не стал отвечать на вопрос Мэй, а велел отойти подальше и закрыть глаза. Он принялся дуть, выпуская воздух из своей зубастой пасти с такой силой, что песок поднимался в воздух огромной тучей. Тигаки тут же ойкнула и закрыла лицо ладонями, но Мэй, прищурившись, продолжала смотреть. Ее завораживали таинственные ступени, проступающие из темной массы песка. Белые широкие ступени, ведущие в таинственный Храм Живого металла. Храм, в котором рождаются драконы.

– Это вход в Храм? – уточнила сестренка Люка, едва черная голова Тхана поднялась повыше, освобождая проход.

– Да, это он, – ответила Мэй и решительно направилась к знакомым белым ступеням.

– Я никогда не бывала в Храме, – тихо проговорила Тигаки.

Мэй остановилась, оглянулась. Неужели сестренка Люка испугалась и теперь не сдвинется с места? Она стоит и смотрит на ступени так, будто видит перед собой колонию червей зимонааков. Глаза круглые, лицо вытянутое, кулаки сжаты.

– Ну, что ты? – проговорила Мэй. – Пошли. Там нет ничего страшного.

– Там… Там что-то есть, я чувствую. У меня как будто мурашки по всей коже.

– Это от холода. От холода у тебя мурашки. Пойдем.