– Облак! – позвала Тигаки.

Но маленького дракончика не надо было звать, он сам поднялся в воздух, показывая, что готов к полету. Тхан вздрогнул всем телом и тяжело оторвался от земли.

Тигаки тихо ойкнула, и Мэй увидела, как она закусила губу. Сестренка Люка изо всех сил пыталась побороть страх полетов, и у нее это получалось. В лицо обеим девочкам ударила тугая струя воздуха, пахнувшая песком и морем, и Мэй захотелось улыбнуться.

Потому что начался полет. И, только оказавшись в воздухе, она поняла, как скучала по огромному пространству, по теплой драконьей спине и по бескрайней небесной дороге, простирающейся перед ней.

Все было прекрасно в этом полете, и казалось, что сам Буймиш улыбается бесстрашным путешественницам.

Не хватало только Люка.

Как же не хватало Люка! Он бы сейчас обнял Мэй и шепнул на ухо какую-нибудь веселую глупость. А после хлопнул ладонью по драконьему боку и прокричал: «Вперед, Енси!»

Тхан не Енси. И Люка рядом нет.

Но Мэй найдет своего черноглазого Всадника, непременно найдет. Ведь она его так крепко любит!

Это война виновата, что они расстались. Клятая война, забирающая любимых людей…

Тхан летел медленно, и его чешуя уже не сияла синим. Она была темной, почти черной и казалось, что дракон скрипит и дребезжит, как будто внутри у него все детали перемешались и стучат друг о друга. Иногда Тхан даже терял высоту и опускался к самой воде, и тогда на ноги Мэй попадали холодные брызги, а Тигаки морщилась и тихонько пищала.

От острова до пустыни Камлюки не так уж и далеко, но Тхан летел, летел и летел, тяжелый и медленный. Мэй подумала, что за это время можно даже выспаться, и прикрыла глаза. Но сон не шел. Она могла думать только о Люке. Еще о Храме Живого металла, о Всадниках пустыни, которые теперь слушали жутких пророков. О войне, о роботах и много еще о чем.

Покоя в душе Мэй не было.

Наконец преодолели океан, добрались до указательной горы, определяющей путь в пустыню. И – вот они, Камлюки! Желтые, горячие, тихие. Лежат под сиреневым светом Буймиша и кажется, что пахнет дымом пожарищ и машинным маслом.

– Еще немного, – заговорил Тхан.

Его голос звучал из динамиков, встроенных в седло, но Мэй казалось, что прямо из драконьей утробы.

– Только я бы не советовал вам давать Облаку Живой металл, – снова сказал дракон.

Малыш дракончик без труда поспевал за Тханом и летел немного впереди, уверенно находя дорогу в свой бывший родной край.

– Почему? – коротко спросила Мэй.

– Потому что вы можете утратить над ним власть. Вы ведь воспитываете своих драконов. Подождите один зенит Буймиша, а после сможете его подрастить немного. В Храме Живого металла есть летательные аппараты, вы долетите на них. Не драконы, конечно, но безопасно и удобно. Сражаться на них не получится, однако летать можно.

– Шары, что ли, круглые? Сферы? – уточнила Мэй.

– Они самые.

– Разве они летают вне Храма?

– Почему бы им не летать? Надо только заправить сферу, и она вполне пригодна к полету.

– Посмотрим, – вздохнула Мэй.

Она признавала правоту Тхана. Она видела чужого и неуправляемого Енси, который унес Люка в какие-то неведомые земли. Не хватало еще, чтобы Облак стал таким бестолковым. Может, действительно воспользоваться сферой?