— Ты домой, Макс? — спрашивает Влад, плюхаясь ко мне на переднее сидение, — Кинешь меня до Новослободской? К отцу сдаваться заеду.

— На Садовом тебя сброшу, — тычу в кнопку "Старт", выворачивая руль к дороге, — Мне к деду на Новую Ригу надо.

Время на часах показывает половину шестого, и пусть воскресный день загублен, его вечер я собираюсь исправить. Заберу Бэмби к себе, закажем килограмм суши и наверстаем упущенный за сутки трах.

— Ээ, а мне чего, пешком идти? — недовольно бурчит Влад.

— Метро, бро. Привыкай. Твой Порше еще не скоро оклемается.

Оставив Влада глотать пыль на Садово-Поперечной, я вдавливаю педаль в пол и улучшаю свой персональный рекорд: долетаю до поместья Ждановых за двадцать две минуты.

Дед, как обычно, встречает меня на крыльце, еще до того как я успеваю я выйти из машины. К счастью, на этот раз он не знает во сколько я к нему выехал, а то бы уже рычал как взбесившийся тигр.

— А ты чего приперся, Максим? — звучит его гостеприимное ворчание со ступенек. — Люба сказала, что ты сегодня уже не придешь.

— Я Нику должен домой отвезти.

— Экий ты шофер заботливый. Уехала Ника еще в обед. Такси есть в Москве, если ты о таком слышал. Или не дошел еще прогресс до Нью-Йорка?

Получается, и вечер в дерьмо превращается. А я-то думал, олененок не берет трубку, потому что клубнику с грядок у деда лопает или на шезлонге во дворе загорает.

— Понял я, дед Игорь, — пожимаю ему руку, — Тогда поеду я — завтра рано вставать.

Дед в течение нескольких секунд пытает меня взглядом, после чего машет рукой:

— Едь давай, Ромео-извозчик. И чтоб не больше восьмидесяти.

Я выруливаю из дедовского двора и на ходу набираю смс Бэмби:

«Кэп вызывает Тони Старка. Ты где? Хочу тебя к себе забрать».

Ответ приходит лишь, когда я подъезжаю к дому:

«Извини, Кэп, не видела твоих звонков. Сегодня не получится — у меня другие планы».

Я так долго глазею на это сообщение, что едва не повторяю лоховской финт Влада и не врезаюсь в припаркованный Ягуар. Под кожей разливается ядовитая желчь, в голове начинает шуметь, и подобно фейерверкам один за другим вспыхивают вопросы: Где она? Какого черта происходит? С кем? Почему выбрала не меня? И почему, блядь, меня снова так колбасит?

Ника

— У тебя по щеке соус размазался, Ники, — говорит Леся и, плюнув себе на большой палец, начинает его оттуда стирать. — Это ты всегда так жрешь, когда меня нет рядом?

Я окидываю глазами валяющиеся рядом с диваном коробки из-под наггетсов, пустые стаканчики макфлурри и желтые полоски картошки фри, и отрицательно мотаю головой.

— Нет. Только когда осознаю, что в моей жизни что-то пошло не так.

Леся берет с журнального столика остаток недоеденного мной пирожка с вишней, запихивает его в рот и деловито осведомляется:

— Дрессировщик твой кошачий звонил?

— Угу, — киваю на выключенный телефон, валяющийся на диване. — раз десять.

— Не отвечаешь? — получив утвердительный кивок головой, Леся понимающе хмыкает: — Воспитываешь, значит.

— Да ни черта я его не воспитываю. Просто… — в носу вновь предательски колет, я мне приходится сделать глубокий вдох, чтобы себя успокоить. — Хочу побыть без него.