— Ты какого хрена… — выпаливаю я, потому что его лапища на моей заднице начинает собирать в гармошку халат, с явным намерением его задрать.
— Потому что ты моя огромная должница. И даже комод, письменный стол, подъезд и унитазная крышка, помноженные на три, этого факта не исправят.
Нужно будет полистать в интернете, как называется отклонение, когда перечисление предметов мебели заводит. Да этот парень словесный маньяк.
Его рука ложится на мою голую ягодицу и замирает, а я снова превращаюсь в истукана, потому что возбуждена до предела и не могу оторвать взгляд от того, как глаза напротив вспыхивают черным, а губы приоткрываются.
— Если ты мокрая, я тебя трахну, Бэмби, договорились? — предупредительно шепчут чертовы губы.
И моя стыдливость и целомудренность катятся в тартары. Договорились, черт возьми. Потому что я хочу. Пожалуй, больше всего на свете.
Врезавшиеся в барабанные перепонки звук входного звонка словно выливает мне на голову ушат холодной воды, и я отмираю.
— Не открывай, — хрипло произносит Кэп и в подтверждение своих слов сильнее сдавливает ладонью мой зад.
— Нужно открыть, — по тупому повторяю я и, вынырнув их тисков Кэпа и его сообщника шкафа, лечу к двери. В ушах грохочет: божечки, божечки, я же могла с ним переспать. Хотела с ним переспать. Хочу-хочу с ним переспать.
Поплотнее запахнув свой развязный халат, дергаю ручку и, остолбенев, замираю на пороге.
— Привет, малыш, — с виноватой улыбкой произносит Глеб, держа в руках здорового плюшевого медведя и букет цветов. — Можно войти?
17
Ника
Я несколько секунд глазею на идеальную прическу Глеба, затем перевожу взгляд на пухлую морду медведя, с укором глазеющего на меня черными пуговицами, и неожиданно для самой себя захлопываю дверь. Ноги отказываются куда-либо идти, и я остаюсь стоять, уставившись с линзу глазка. Меня что, бог воздержания от греха бережет? Мне же двадцать один, в конце концов, и у меня есть естественные потребности. Например, прервать годовое воздержание и отдаться выдающемуся эталону мужской привлекательности под укоризненный взгляд Джареда Лето(актер и солист 30 seconds to Mars — прим. автора)
Но по мере того, как я гипнотизирую глазами дверь, мое заведенное либидо получает передышку и кровь вновь приливает к мозгу. И вот тут-то мне становится чудовищно стыдно, потому что ни годичное отсутствие секса, ни двухметровый красавчик с могучей битой в штанах, при одном звуке голоса которого насквозь промокают мои отсутствующие трусы, ни злость на динамо-Глеба не оправдают моей измены. Сначала я должна закрыть вопрос с парнем-кидалой, а потом уже… а потом запрыгнуть на Макса Гасовича, засунуть язык ему в рот и в течение суток в самых извращенных позах отдавать ему долги, что бы он под этим не подразумевал.
При мысли о двадцати четырех часовом сексуальном марафоне, в животе вновь становится горячо, и я поспешно дергаю ручку, слишком поздно понимая, что Глеб, скорее всего, уже ушел. Но нет. Он и его плюшевый спутник по-прежнему ждут за дверью.
— Никуш, я знаю, что ты злишься, — со вздохом произносит Глеб, переминаясь с ноги на ногу. — Я это заслужил. Но давай все же поговорим.