— Попробуй только его отстегнуть! — раздается впереди знакомый голос с ярко выраженным восточным акцентом и внутри все холодеет.

Не просто шавок пригнал, а сам приехал.

Как они нас нашли? Ведь следил только Генрих, я точно знаю.

И черт меня дергает, но когда Ильдар как послушная собачонка собирается подняться, я преодолевая боль в запястьях, дергаюсь вверх. Клацаю зубам на длинном носу ублюдка.

Он воет от боли, а я только сдавливаю челюсть все сильнее, пока рядом с нами не гремит оглушительный звук выстрела.

На подсознательном уровне я не стал бороться с инстинктом самосохранения и отпустил убогого, который держался за нос и выл от боли.

— Рашид! Дай я убью его!

— Заткнись и выйди.

— Но я…

Новый выстрел в миллиметре от башки Ильдара и тот умолкает, а я во все глаза смотрю на Рашида, который занимает почти все пространство комнаты.

В этот момент в мозгах шевелится воспоминание о бойце по кличке мутант. Отец о нем рассказывал, когда-то давно. Почему-то сейчас кажется, что это он. Хоть и изрядно постаревший.

— Свали вон! Ты меня сегодня раздражаешь! Тебя чуть пацан не уделал! — Данила!

— Он подошел со спины!

— Ему восемь!  — выплевывает Рашид и почти пинком под зад выбивает Ильдара из крошечной комнаты, в которую тут же входят еще двое.

— Узнаю реслеровский захват. Так делают бойцы, когда сил не остается, но победить хочется.

— Мне не нужны твои нравоучения. Где Ева и Данил? Сбежали поди.

Рашид осматривает комнату тяжелым взглядом, даже заглядывает под половик, а затем снова на меня. И внутри все сжимается. Наверное именно так смотрят маньяки перед тем как порезать на куски. 

Он садится на единственный стул, который под ним скрипит, как кровать под толской шлюхой в барделе, где я однажды спас Нику. Сука, если она причастна, я убью ее.

— Я сделал все, чтобы им не удалось сбежать, — Блять! Дергаюсь, царапая руки, почти вою. - Специально приехал, когда только начало светлеть и вошел в дом со своими парнями.

— Где они! Где! Сука! Я удавлю тебя, если ты тронешь…

 - Трону, еще как трону эту сладкую девочку... 

 - Закрой пасть! Не смей вообще говорить о ней, даже думать!

— Ты силы бы не тратил, все равно не вырвешься. А вообще, я хотел тебя убить. Надо сказать, я ведь и сейчас еле сдерживаюсь, чтобы не отрезать твой хуй и не смотреть как ты подыхаешь от потери крови.

— Не надо завидовать…

— Закрой свое хлебало! И внимай сосунок, когда взрослые дяди жизни учат! – заорал он так, что треснуло стекло. – Ты еще жив только потому, что Ева умоляла меня не убивать тебя. На коленях умоляла. Потому что обещала больше не сбегать и не дергаться, когда я захочу ее поиметь.

— Врешь сука…Врешь тварь! Гнида! — она не могла. Не могла рисковать Данилой.

— Мне плевать, веришь ты или нет. Ты живой и будь за это благодарен Еве. Я если честно был уверен, что после того видео, ты видеть ее не захочешь, но ты оказался тупым бараном и не понял, кто она такая на самом деле. Но теперь, — он встает и приближается ко мне, опаляя мерзкой улыбкой. – Тебя вряд ли заинтересует Эвелина, когда ляжет под меня.

— Только тронь ее.