Письма эти она отправляла с горничной, которая приходила убирать люкс.

Когда охрана поняла свою промашку и схватила с поличным горничную, весь Петроград уже знал сенсационную новость: «Васильчикова в Петрограде!»

Государь очень гневался. И хотя Императрица плакала, умоляла, заклинала горячо любимого супруга, на сей раз он вдруг проявил железную волю:

— Вон фрейлину из столицы! В ссылку!

За несчастную пытался заступиться Соколов. Но Джунковский, который прежде мог оказаться полезным как шеф жандармов, от столицы был уже далеко. Не ведая страха, он на передовой водил за собой кавалерию, нещадно бил врага.

Соколов, полагая, что имеет некоторое право на внимание, без приглашения прибыл в Царское Село. Однако Государь принять его не пожелал. Так что, вопреки пословице, и за царём служба порой пропадает.

И поехала Васильчикова в страшную глухомань — в Черниговскую губернию, в имение своей сестры.

Но это было ещё не все. Вдруг Государь вспомнил:

— А почему эта шпионка по сей день имеет шифр фрейлины?

Мысль эта осенила Государя в канун новогоднего праздника. Так что уже 1 января 1916 года Государь преподнёс Васильчиковой ещё один сюрприз: лишил её фрейлинского звания. Чувство милосердия, столь присущее монарху, на сей раз ему изменило.

Ненужные репрессии весьма огорчили Императрицу, которая снова возмущалась, гневалась и плакала. Увы, не помогло!

И эта женщина, которую судьба вознесла выше остальных смертных и которой впереди уготовила самые жуткие испытания, на сей раз была права: лежачих на Руси даже в пьяных драках не били.

Мария Васильчикова не могла успокоиться и в ссылке. Она продолжала засыпать письмами, но теперь графа Соколова. Да, есть такая болезнь, которой страдают многие, — жажда писания. Соколов вежливо ответил, но только на первое послание, в котором фрейлина клялась в вечной любви. В остальных разговор шёл на эту же амурную тему, но этих посланий граф или не получал, или считал, что операция «Фрейлина-шпионка» закончилась и нет нужды к ней возвращаться.

Государь сдержал своё слово: в уголовном порядке фрейлину не преследовал.

Многие мерзости на свете творятся якобы ради благих целей. Только вся беда в том, что каждый ищет благо для себя, часто забывая евангельскую истину: «Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой».

Феликсу Юсупову, этому богатому и знатному бездельнику, однажды влетела в голову недобрая мысль облагодетельствовать Россию. Как известно, никто не принёс людям горя больше, чем те, кто хотел их осчастливить.

Преступник всегда найдёт доводы оправдать своё злодейство. Так и Юсупов, уже в старчестве написавший многословные мемуары, продолжал занудно твердить о Распутине: «Щадить его — не щадить России. Найдётся ли хоть один русский, в душе не желающий ему смерти?»

И с чисто дамской непоследовательностью двумя (!) строками ниже он сам себе противоречил: «Открытое убийство Распутина может быть истолковано как выступление против императорской фамилии. Убрать его следует так, чтобы ни фамилии, ни обстоятельства дела не вышли наружу».