Бубнович время от времени подтрунивал над бедолагой Розетти, чьи страдания, вопреки предсказаниям Сарины и Тарзана, все-таки полностью не прекращались. Бубнович не был бессердечным чудовищем, просто другого способа поразвлечься в пустынном море не было.

— Только подумай, Шримп, как расширили твой горизонт путешествия,— начал он среди всеобщего приступа тоски по земле.— Соображаешь, что они тебе дали? Впервые по достоинству ты смог оценить британца. Но и это еще не все — ты сподобился полюбить женщину, а самое главное — ты научился правильному английскому языку — и произношению, и лексике, и всему такому — благодаря Сарине.

— Но за последнее время что-то мой кругозор никак не расширился,— горестно огляделся Шримп.— Уже неделю одна вода вокруг — выть хочется с тоски. Дорого бы я дал, чтобы сейчас увидеть что-нибудь другое, кроме этой проклятой воды.

— Дымок на горизонте! — закричал вахтенный Джерри Лукас.

Все впились взглядом в далекую точку.

— Ну, ты, Шримп, и везучий — это должно быть, корабль. Нам надо бы поскорее смываться,— сказал Бубнович.

Лодка сделала поворот и поплыла в северо-западном направлении. Казалось, время замедлило ход, и лодка застыла в вязком киселе воды. Черная точка на горизонте, напротив, угрожающе увеличивалась в размерах.

— Это похоже на кошмарный сон,— жаловалась Кэрри.— Снится, что кто-то страшный преследует тебя, ты стремишься изо всех сил удрать подальше, а ноги словно ватные, шагу не могут ступить. Так и тут. Ветер, как на зло, совсем утих.

Как будто бы сочувствуя девушке, сильный порыв надул паруса, и скорость суденышка заметно возросла.

Но неизвестный корабль продолжал приближаться.

— Смотрите, нас заметили. Он меняет курс,— крикнул Тарзан.— Направляется прямехонько к нам. Теперь я вижу его флаги — это японец.

— Ну почему я не ходил в церковь, как того хотела моя мама,— вздохнул Дэвис.— Мог бы там научиться хорошим молитвам. Да что уж теперь — не наверстаешь. Но если молиться я умею плохо, то стреляю я замечательно.

Он поднял свою винтовку и вложил обойму в магазин.

— Мы все стреляет неплохо,— сказал Джерри,— но не сможем же мы ружейными выстрелами потопить корабль.

— Это просто торговое судно,— заметил Тарзан.

У него, вероятно, лишь двадцатимиллиметровое противовоздушное орудие и крупнокалиберные пулеметы.

— По сравнению с ним мы и новее с голыми руками, — усмехнулся Бубнович.

— Дальнобойность японских винтовок, где-то около тысячи ярдов,— сказал Джерри. Мы сумеем прикончить нескольких японцев прежде, чем они расправятся с нами. Если только, конечно, вы хотите драться,— спохватился он.— Как поступим? Сдадимся в плен или будем сражаться и погибнем? Что решим?

— Драться будем,— коротко и мрачно заявил Розетти.

— Обдумайте все хорошенько,— предостерег Джерри.— Если начнем стрельбу, то неминуемо погибнем.

— Я не намерен позволить этим желтым дьяволам снова бить меня,— сказал Бубнович.— Если остальные не желают драться, то и я тогда не буду, но живым я им не сдамся.

— Я тоже,— сказала Кэрри.— Джерри, а ты как? — спросила она.

— Я дерусь! — он взглянул на Тарзана.