— Я так и думала.— Сарина улыбнулась,— вы очень похожи на мать.

— Вы знали мою мать! — удивилась Кэрри.— Откуда же? Вы не могли...— ее резкий тон давал понять, что подобное заявление из уст Сарины могло только оскорбить память матери.

— И все же я знала ее,— невозмутимо повторила Сарина.— И вашего отца тоже. Я работала у них в то время, когда вы учились в школе в Голландии. Я их любила. Они были добры ко мне. Я их крепко любила, ваших родителей. Когда я попала в беду, ваш отец нанял для меня лучшего адвоката. Но это была напрасная трата денег. Справедливости нет для таких как я, не европейцев. Или, может, я должна была сказать — нет милосердия. Я ведь была виновата. Но смягчающие обстоятельства были, и их могли бы принять во внимание. Впрочем, все это уже прошло и отболело. Я завела речь о давних делах к тому, что ваши отец и мать были ко мне добры и помогали немало. Поэтому я хочу частично рассчитаться за прежнее добро и помочь вам, их дочери.

— Как вас зовут?

— Сарина.

— Да, я помню. Действительно, отец и мать говорили о вас, и говорили хорошо. Но чем же вы можете помочь мне?

Сарина подошла к одному из спящих бандитов и выдернула у него из рук винтовку. Парень лишь забормотал что-то, но не проснулся. Сарина протянула винтовку Кэрри.

— Вы знаете дорогу обратно, в деревню?

— Да.

— Тогда идите. Эти пьяные скоты еще долго будут дрыхнуть.

— Как мне отблагодарить вас, Сарина? — Кэрри со смешанным чувством стыда и горечи подумала, что еще так недавно она хотела убить эту женщину.

— Благодарите не меня, а своих родителей за их доброту к туземке. До свидания. Счастливого пути!

Кэрри порывисто обняла Сарину, которую могла убить, и поцеловала.

— Бог вознаградит вас, Сарина! — с чувством проговорила Кэрри и быстрым шагом двинулась в сторону леса.

До тропы, ведущей в деревню, идти было много дольше, чем представлялось девушке. Когда же она добралась до нее, то увидела такую картину, от которой оборва-

лось сердце. Прямо на тропе несколько туземцев устраивались на ночлег. С ними были два японских солдата.

Нужно было дождаться темноты и попытаться проскользнуть мимо.

Кэрри влезла на дерево и постаралась устроиться поудобнее. Она очень устала, ей зверски хотелось спать, но спать было нельзя, так как во сне легко можно свалиться на землю. Однако ей повезло. Ветви дерева так тесно переплелись между собой, что образовали как бы настил, способный выдержать тяжесть девушки. Втиснувшись меж ветвей и оказавшись в неудобной позе, Кэрри тем не менее, заснула, измученная приключениями, выпавшими ей на долю за минувшие сутки.

Когда она проснулась, луна вовсю светила над джунглями. Ясно виднелся костер, горевший в лагере туземцев на тропе.

Теперь можно спуститься и попытаться обойти людей, стоящих лагерем. Кэрри приготовилась было к спуску, но услышала глуховатое ворчание тигра. Зверь был явно поблизости. Где-то неподалеку залаяли дикие собаки. Кэрри решила дожидаться рассвета на спасительном дереве.  

Был уже поздний вечер, когда Тарзан достиг деревни. Стоявший на страже Бубнович приветствовал его радостным восклицанием: «Слава Богу, вы вернулись!».