Джерод не позвонил мне на той неделе, и я не понимал, чего ожидать от нашей следующей встречи. Он вошел в точно назначенное время, поздоровался и сразу начал говорить:

— У меня сегодня много, о чем вам рассказать. Я несколько раз был на грани того, чтобы вам позвонить, но в итоге как-то справился сам. Ну, в общем, плотину прорвало. Мария от меня ушла. Она оставила короткую записку: «Мне надо больше пространства, чтобы определиться с моей жизнью, так что я пока поживу у сестры». Помните, вы в прошлый раз спросили меня, что бы я ощущал, если бы она приняла самостоятельное решение уйти? Так вот, именно этот эксперимент сейчас и запущен, и я должен вас заверить, что не чувствую ни свободы, ни облегчения.

— А что вы чувствуете?

— Главным образом печаль. Печаль за нас обоих. И беспокойство, и волнение. После того как я прочитал ее записку, я не знал, что мне делать. Единственно, что я четко понимал, что мне необходимо сейчас выбраться из этой квартиры. В ней было слишком много следов Марии. Я спросил у своего друга разрешения пока пожить в его маленьком коттедже в Муир-Бич, собрал вещи и провел последующие три выходных дня, читая вашего Марка.

— Моего Марка? Вот это сюрприз! И? Как вы провели этот уикенд?

— Хорошо. Может быть, даже очень хорошо. Извините за прошлый раз. Извините — я был слишком закрыт и заносчив.

— В прошлый раз вы были в состоянии шока, и, как бы это помягче сказать, я тоже мог бы получше сработать. Итак, вы сказали, что этот уикенд прошел для вас очень хорошо?

— Даже больше с позиции времени. В тот момент все было как-то болезненно и мрачно. Даже сам факт, что я был один, был очень необычен. Я не припомню, когда я столько времени проводил в одиночестве, ничего не делая, только постоянно размышляя о самом себе.

— Расскажите мне об этом.

— Думаю, что я нуждался в таком уединении, наподобие Хэнри Торо, как он это описал в своей книге «Уолден» еще в 1854 году. Хотя я где-то читал, что его мать регулярно посылала ему туда обеды и стирала его белье. Но в поисках истинного уединения я пошел на настоящую жертву. Я отправился туда без ничего — без мобильного телефона, без компьютера. Просто перед отъездом я загрузил и распечатал текст «Размышлений», а также попросил своих коллег взять на себя моих пациентов, хотя, как вы, наверно, догадываетесь, у дерматологов немного пациентов, нуждающихся в неотложной помощи, что, кстати, и было одной из причин моего выбора именно этой отрасли медицины. Очень странное чувство — жить без Интернета. Ну, например, если мне надо было узнать погоду, мне приходилось высовывать голову из окна. Другими словами, никаких дел на эти три дня, кроме вдумчивого чтения «Размышлений». И да, еще одна задача, я продолжал работать над вашим заданием, умственным экспериментом, в котором я должен был проследить связь между моим незнанием, чего я хочу, и моим страстным желанием иметь положительный образ в ваших глазах. Я потратил на это много времени.

А, да, тот умственный эксперимент. Я совершенно про него забыл, хотя не хотел это признавать.