Возможно, о том, что я влюблена в Питера Пэна, она поняла ещё раньше, чем я сама.
Мне было всего двенадцать, когда Питер впервые унёс меня в тот прекрасный мир за облаками, мимо Полярной звезды, мимо архипелага островов, которые каждый ребёнок знает как свои пять пальцев. Неверленд. Волшебная страна, которую населяют пираты, русалки, феи, воинственные кланы, дикие звери. Все они вызваны к жизни мечтами детей, которые искренне верят в них. Юные мечты – это топливо и строительный материал Неверленда, именно они делают эту страну такой яркой и удивительной, такой необыкновенной. Неверленд постоянно меняется. Одни острова исчезают, вместо них появляются новые – это зависит лишь от того, о чём именно сейчас мечтают юные фантазёры, а они зачастую думают совершенно одинаково, даже если живут по разные стороны Солнца. Последние новости, которые мне удалось услышать о Неверленде, таковы. Феи потеряли почти всю свою территорию из-за нашествия гигантских жуков. Пиратский остров продолжает расти, всё дальше вторгаясь в русалочью лагуну. Многие кланы воинов заменены стадами динозавров-людоедов. Но ещё более странными кажутся мне перемены в Неверленде, за которые несу ответственность лично я. Это новый вид большой белой птицы, которую зовут Венди. Гигантские швейные напёрстки, таинственным образом омывающие берега. И, наконец, появившиеся группы молодых девушек, которые бродят по острову в поисках потерянных мальчишек, чтобы вернуть их матери.
Знаешь, сказочная история моего пребывания в Неверленде стала настолько знаменитой, что о ней узнаёт буквально каждый достаточно подросший ребёнок. Так что дети мечтают обо мне и о моих чудесных приключениях с такой силой, и их так много, этих детей, что теперь история Питера и Венди стала неотделима от всей истории Неверленда, стала частью самой этой волшебной страны.
Впрочем, как и у всех сказок, у этой истории был конец, и он наступил в тот день, когда Питер Пэн привёз меня и моих братьев Майкла и Джона назад, в Блумсбери, где постоянно дует холодный ветер, а небо затянуто серым туманом. Здесь мы с годами превратились в самых обычных ворчливых чёрствых стариков, постепенно забывая обо всём, что связано с Питером и Неверлендом.
Однако это ещё не конец истории. Точнее, не настоящий её конец.
А о нём, настоящем конце, никто не знает, кроме меня, поэтому…
Короче говоря, позволь мне начать с самого начала. Или, если хочешь, с начала конца.
С самого раннего детства мне было предназначено стать матерью. Да, с самого детства, это любой подтвердить может. Для начала я взяла под своё командование своих младших братьев, Майкла и Джона. Иди чистить зубы! Почему чумазый такой? Умываться! Это кто из вас оставил кабачок на своей тарелке? Доесть его немедленно! Убери свои ботинки! Мама считала, что я глупостями занимаюсь, а вот отец, пересчитывая в углу заработанные за сегодняшний день монеты, с довольным видом кивал головой, приговаривая: «А что, когда-нибудь из неё хорошая жена выйдет!»
Так что неудивительно, что именно моё окно выбрал Питер для приземления. Он опустился на подоконник, и я увидела перед собой красивого мальчика, который с этой секунды стал моим принцем, а он… К сожалению, во мне Питер видел только гувернантку для своих потерянных мальчишек, которая будет поднимать им настроение, вытирать сопливые носы и штопать порванные носки. Ну, всё правильно, для чего же ещё нужны девчонки! Из этого тупика мы с Питером так никогда и не смогли выбраться – я хотела его любви, он же хотел от меня работы и только работы. Стоит ли после этого удивляться тому, что он спутал мой поцелуй с напёрстком! Помните тот случай? Он в книжке описан. Я сказала Питеру, что поцелую его, а он мне раскрытую ладонь протянул. Ну и пришлось положить ему в руку напёрсток, который у меня случайно в кармане завалялся. Вот и носил потом Питер мой напёрсток у себя на шее и считал, что это и есть поцелуй. Впрочем, ладно.