– Я тебе не папа. Я слишком занят, чтобы быть папочкой и всё такое прочее. Мне с одной хозяйкой хлопот хватает. Папа! Давай беги лучше отсюда, пока она не вернулась, иначе тебя такие неприятности ждут! Скит-скат.

Он начинает закрывать дверь, но Джек успевает просунуть ногу и не дать ему это сделать.

– Папа, ну прошу тебя. Я голоден. Дай мне что-нибудь поесть! Иначе у меня идти дальше просто сил нет.

– Я тебе не папа, – повторяет мужчина, и теперь Джек видит, что тот говорит правду, потому что очень уж холоден и твёрд его взгляд. Джек собирается убрать свою ногу, но в этот момент в лице мужчины что-то меняется, и он ворчит, но уже довольно добродушно.

– Такой молодой парень не должен быть тощим, как скелет, и всё такое прочее. Ладно, заходи давай, пока хозяйка не вернулась. Накормлю тебя, и ступай откуда пришёл. Ну, шевелись же, тебе сказали! Скит-скат!

Он приоткрывает дверь, приглашая прикинувшегося его сыном озорника войти, но в дом Джек не проходит, вместо этого он буквально бросается на мужчину, крепко-крепко его обнимает. Да, пускай это не его отец и дом это не его, но для такого парня, как Джек, и такое гостеприимство большая редкость.

Затем Джек всё же проходит внутрь и оказывается в очень, очень странном доме. Здесь высокие потолки и много свободного места, а немногочисленные предметы, которые видит Джек, удивляют громадными размерами, как вон та кровать, например, или птичья клетка размером с садовую беседку. Мужчина ведёт Джека на кухню и молча указывает на стол и стоящий возле него стул.

Джек садится и наблюдает за тем, как мужчина, шаркая ногами, достаёт из кладовки и приносит на стол всё новые тарелки с едой, не переставая бормотать при этом о своей жизни, которая, по его словам, проходит на кухне и надоела ему хуже горькой редьки. И о том, как хотелось бы ему уйти отсюда, но никак не получается.

«Нет, он точно не мой отец, – размышляет Джек. – Во-первых, папа понятия не имел, где и что лежит у нас на кухне, а во‐вторых, всегда был рад видеть меня, когда возвращался ночью из пивной. И обнимал меня так, что у меня кости трещали».

Да, этот мужчина был совсем другим. Неласковый, колючий какой-то, измождённый – полная противоположность приветливому, вечно весёлому и полноватому отцу Джека.

«Что за жена у этого мужчины, если она позволяет ему быть таким?» – продолжает размышлять Джек, а мужчина уже ставит перед ним блинчики с сиропом и яичницу из трёх яиц с хрустящим беконом. Это настоящий пир! Такого пира Джек не помнит с тех пор, когда его мать несколько раз пыталась отблагодарить отца, когда тот получил работу на мельнице и даже бросил пить. Впрочем, продолжалось это совсем недолго.

Джек принимается за еду и жуёт до тех пор, пока живот у него не раздувается, а разум окутывает приятный туман, в котором гаснут все мысли. Только сейчас Джек замечает, что гостеприимный хозяин сам ничего не ест, просто сидит напротив и пристально смотрит на него.

– А вы почему ничего не едите? – спрашивает Джек.

– Миссис не любит, когда я ем без неё, – отвечает мужчина.

– Но миссис здесь нет, – вяло замечает Джек.