– Я всегда был нормальным, ты, глупая [цензура], – сварливо ответил Креол. – Ты что тут делаешь? Я думал, ты давно сбежал.

– Нет, хозяин, нет! Я все время был здесь, как самый преданный раб, только… я сильно ушибся, когда ты меня кинул… я, наверное, сознание потерял…

Врал, Хубаксис, ох и врал! Ничего он не ушибся и вовсе не терял сознания, а просто перетрусил настолько, что попытался удрать сквозь стену. Но черный оникс Кадафа – это хоть и не медь, однако вовсе не тот материал, сквозь который можно пролетать безнаказанно. Оказавшись там, среди духовных сплетений Азаг-Тота, Хубаксис совершенно заблудился и не смог выйти. Уж верно, он бы в конце концов погиб, если бы кошмарный оникс не начал вдруг рассыпаться – тогда-то джинн и сумел выбраться.

Хубаксис продолжал еще что-то бубнить, но тут вдруг заметил, что Креол держит на руках. При виде бездыханной Ванессы глаз джинна едва не вылез из орбиты.

– Хозяин!.. – в ужасе взвыл он. – Хозяин, Вон!.. Кто, кто, кто ее?..

– Молчать, – процедил Креол. – Только попробуй сказать что-нибудь еще, и я…

Его прервал страшный грохот – то под собственной тяжестью рушился потолок. Огромная черная плита падала прямо на то место, где стоял Креол… и замерла на полдороге.

Ее подхватил Хубаксис. Джинн вырос до двадцати локтей, поймал кусок оникса и отшвырнул его в сторону. Но потолок продолжал рушиться – Хубаксис увеличился еще сильнее и уперся плечищами в стены. По его щекам покатился пот, бицепсы страшно вздулись, а низ живота стал расплываться, терять материальность.

– Хо… хозяин, я долго не выдержу!.. – взвыл несчастный. – У… уходи быстрее!..

Креол замялся. Он уже как-то смирился с тем, что сейчас умрет. Он потерял совершенно все и просто не видел смысла продолжать дышать.

Но миг слабости быстро прошел. Даже если Креол умрет – он умрет не здесь. Не под руинами пропитанного скверной Кадафа.

И он уж точно не оставит здесь тело своей жены. Креол похоронит ее как подобает, пусть это станет последним делом в его жизни.

Хубаксис отодвинул перекрывшую выход глыбу, и Креол вышел из тронного зала. Он шел угрюмый, подавленный, словно на его плечах тоже лежал ониксовый свод. Креол понятия не имел, как ему покинуть Лэнг… да и куда ему возвращаться?

Свисающая с плеч цепь не находила себе применения. Мелкие демоны, что еще остались в Кадафе, сами стремились исчезнуть как можно быстрее. Только Шегарис, бессменный архивариус Кадафа, при виде кого-то живого завыл, умоляюще простирая сотни хилых ручонок. Твари-переростку мучительно не хотелось погибать.

Креол даже не взглянул в его сторону. Он смотрел прямо перед собой, шагал размеренно, а вокруг тряслись стены. Один за другим лопались контейнеры из металла т’лок, вываливая наружу свое скользкое содержимое. Грохнулся пюпитр с Некрономиконом, и страшная книга явственно зашевелилась, пытаясь цепляться за пол страницами.

Кадаф складывался, как карточный домик. Замок Десяти Тысяч Дверей был средоточием межмировых каналов, огромным пространственным узлом – и с гибелью центрального компонента он утратил стабильность.