Но сейчас он стоял на коленях перед своей мертвой женой и горько рыдал.

– Ублюдок!.. – раздался дрожащий от ненависти голос. – Гнойный смертный ублюдок!.. Что ты наделал?!

Креол нехотя обернулся и посмотрел на кипящего бешенством Элигора. Тот выглядел… запыхавшимся. Он мчался сюда со всех ног и сильно устал… сказал бы Креол, будь перед ним человек. Эмблема, конечно, устать не может.

Только вот Элигор больше не был Эмблемой. Как и двенадцать его собратьев – они толпились сзади, шокированно глядя на черное пятно, в которое превратился Хранитель Врат Бездны.

Гомори, Заган, Ситри, Дурсон, Вуал, Скор, Алгор, Сефон, Партас, Гамор, Умбра, Анабот – как и Элигор, все они перестали быть Эмблемами. Из-за гибели Йог-Сотхотха они лишились божественной частицы, дававшей им огромную мощь. Снова обратились в то, чем были изначально – рядовых, не особо могущественных демонов.

Вместо могучих Эмблем в тронный зал явились жалкие слабосильные уродцы.

От ярости у Креола покраснело лицо. Он избавился от демонистости. Он лишился магии. Но он не перестал быть Креолом.

И сейчас ему хотелось кого-нибудь убить.

Эмблемы не восприняли его всерьез. Они все еще не осознали до конца, что с ними случилось. Да и в конце концов – их целых тринадцать, а Креол всего один. Они демоны, а он смертный. Что смертный может сделать демонам без своего посоха и заклинаний?

Креол хлестнул их цепью.

Противодемоническая цепь. Она единственная осталась в целости. И теперь Креол принялся раскручивать ее, охаживая бывших Эмблем, как кнутами.

– Жалкие твари!!! – взревел он. – Я разгоню вас и без магии!!!

Креол орудовал цепью так умело, с таким неистовым пылом, что демоны не могли его даже коснуться. Они слишком отвыкли быть такими слабыми. Слишком привыкли к незримой длани Йог-Сотхотха, дарующей неуязвимость и безнаказанность.

И теперь под ударами колдовской цепи они корчились, вопили и рассыпались в прах.

Трудности доставил разве что Умбра. Даже лишившись безмерной мощи Эмблемы, он остался великаном в три человеческих роста. Остальные же… змеи, вороны, жабы, мухи и прочие уроды. Кого они могли испугать?

Через пару минут Креол остался в одиночестве. Он ожесточенно пнул труп Элигора и только после этого заметил, что все вокруг мелко дрожит. От потолка уже отваливались куски, стены покрывались трещинами. Кадаф рассыпался на глазах.

Креол понял, что нужно поторапливаться. Он поднял тело Ванессы и зашагал к выходу. Но прежде, чем он дошел до дверей, перед ними свалился огромный кусок оникса.

– Ну… похоже, я сейчас тоже сдохну… – вздохнул Креол.

Как бы он хотел просто шарахнуть Звуковым Резонансом. Или шагнуть в окно и улететь. Или… или… чрево Тиамат, до чего же все-таки облегчала ему жизнь магия!

Но магии больше не было. И Креол просто стоял посреди тронного зала, размышляя о бренности бытия.

Его мысли прервал противный гнусавый вопль. Откуда-то сверху спорхнул и завис перед лицом крохотный одноглазый уродец с рогом во лбу.

Креол закатил глаза – даже перед смертью ему не избавиться от этой напасти.

– Хозяин!.. – воскликнул Хубаксис. – Ты снова стал нормальным?!