— Марик?! — в полном обалдении спросил он, справившись наконец с первым потрясением. — А ты здесь откуда?

— На пару минут, — повторил Марк, которого здесь и сейчас Вадим ожидал бы увидеть не больше чем государя императора и кагана всея Руси Дмитрия Третьего.

— Ты мне, Вадик, прямо скажи. — Чем дальше, тем больше, ситуация эта Илье не нравилась, но и не поговорить, раз уж такой случай вышел, он тоже не мог. — Если я влез на чужую территорию, так и скажи. Я не маленький, не обижусь. Ты только скажи, и я исчезну.

В семь часов утра, как только открылись первые почтовые отделения, он заскочил в одно из них, на Красной улице, и проверил на терминале в общем зале свою электронную почту. Лунатик, как всегда, был точен и, судя по проделанной им за ночь работе, деньги свои получал не зря. Во всяком случае, он не только выслал Прохожему карту с обозначенной на ней точкой пеленга маячка, установленного Ильей на «Коч», но и выяснил, кому принадлежит этот стоящий на берегу богом забытого озера дом. Кроме того, в сообщении имелись ответы и на все остальные поставленные перед Карварским вопросы. Илья быстро распечатал письмо, уничтожил (вместе со всей имевшейся перепиской и памятью о ней) адрес, на который оно пришло, расплатился с дремлющим за стеклянной перегородкой служащим и, вернувшись в машину внимательно изучил добытую Лунатиком информацию. Первой реакцией на прочитанное было желание отойти в сторону и как можно скорее забыть и о Реутове, и обо всем с ним связанным. Однако, поразмыслив над ситуацией еще пару минут, Караваев решил, что должен все-таки с Вадимом поговорить, а уж потом можно и в тень уйти. Тем более, что от короткого разговора самому ему ничего плохого не будет: возник из неоткуда, в никуда и канет.

— Ты только скажи, и я исчезну, — закончил Илья.

— Ты о чем? — Судя по выражению лица, Реутов его просто не понял. — И вообще, как ты меня нашел?

— Как я тебя нашел, это отдельная история. — Илья достал пачку сигарет и хотел, видимо, закурить, но, перехватив быстрый взгляд Реутова, сначала предложил ему. — А вот ты… Вадим, ты можешь мне объяснить, что происходит? Или это военная тайна?

— Не знаю. — Выражение лица Реутова снова изменилось. Теперь он был явно озабочен, причем очень сильно. — Не знаю, Марик, что ты имеешь в виду, но…

«Значит, не знаешь, — покрутил мысленно головой Илья. — Ну-ну…»

— Вадик, ты семнадцатое апреля 62-го хорошо помнишь? — спросил он, с интересом ожидая, какой будет реакция Реутова, но или Вадим был великим актером, или чего-то не понимал сам Илья.

— Семнадцатое апреля? — Лицо Реутова не выражало ровным счетом ничего, кроме удивления. — Да, побойся бога, Марик! Я тебе с уверенностью не скажу, что я делал семнадцатого апреля прошлого года! А ты меня о шестьдесят втором спрашиваешь. Тридцать лет прошло!

— Тридцать лет, — неожиданно для самого себя начиная злиться, повторил за ним Илья. — Интересный ты человек, Вадим Борисович, неужели даже дату собственной смерти не помнишь?

В месте, где поселился василиск, умирает всё: птицы и животные падают мёртвыми, растения чернеют и гниют, вода источников, в которых василиск утоляет свою жажду, становится отравленной.