Все бестолково засуетились, в темноте натыкаясь друг на друга.

– Осторожно! На камеру не встаньте! – выкрикнул Адель. Он опустился на четвереньки и стал шарить руками по полу.

– Тут человеку плохо, а этому – камера, – послышался возмущенный голос Тамары Сергеевны.

– Я сейчас свет включу. – Костарь из последних сил пытался сохранить самообладание.

И на фоне всего этого – протяжные, горестные выкрики Артема, который звал и звал свою Даночку.

Как будто неясно, что это бессмысленно и звать уже некого!

Как будто она не лежала безвольной грудой прямо перед ним!

Наконец вспыхнул свет: Костя зажег фонарь. Адель тут же увидел лежащую у стены камеру и схватил ее, поднимаясь на ноги. Осмотрел, стараясь разглядеть повреждения, насколько это было возможно при таком скудном освещении. Вроде трещин и сколов нет, но камера не включалась.

– Черт! – выругался Адель.

– Совсем ума лишился – нечистого поминать, – змеей прошипела старуха.

Адель хотел было ответить, но передумал связываться: все равно виноватым останешься. Ладно, будем надеяться, камера не сломана. Может, просто контакт какой-то отошел, дома разберемся. В любом случае он сумеет скачать записи на компьютер. Адель убрал камеру в сумку, что висела на плече. Снять больше ничего не получится, да и не надо. Хватит на сегодня впечатлений.

Вчетвером – Адель с Марго, Костя и старуха – они столпились возле двери. Никто не решался подойти к неподвижно лежащей Дане и к Артему, который сидел возле нее, раскачиваясь, как еврей во время молитвы.

– Что это было? – прошептала Марго, придвигаясь ближе к Аделю.

– Откуда я знаю? – огрызнулся он. – Я видел то же, что и ты!

– Помогите! – неожиданно громко и четко проговорил Артем. Он будто очнулся и осознал, что происходит. – Кто-нибудь может подойти и осмотреть Даночку? Моей невесте нужна помощь!

Костя, поколебавшись секунду, подошел к Артему и Дане. Направил свет фонаря прямо на нее – и тут все увидели такое…

Адель чуть не брякнул, что никакая помощь ей больше никогда уже не потребуется. Марго вскрикнула и отвернулась. Покачиваясь, отошла в угол комнаты, и Адель с отвращением услышал, что ее рвет.

– Тамара Сергеевна, – все тем неестественно спокойным голосом продолжил Артем. – Вы же медработник. Помогите Даночке.

Старуха дернула подбородком, как будто отгоняя муху, но послушалась, подошла. Вслед за ней, двигаясь как во сне, приблизился и Адель.

То, что осталось от Даны, походило на бесформенную кучу. Одежда и обувь валялись отдельно от всего остального. Не было крови, ран. Казалось, кожа чулком сползла с костей, да и самих костей не осталось, будто бы их раздробили, провернули через мясорубку.

Адель стоял и смотрел на бежево-розовую, напоминающую резину массу, поверх которой лежало что-то светлое, мягкое на вид. Артем, как будто не замечая ничего необычного, ласково перебирал пушистые хлопья, погружая в них пальцы.

«Волосы! Это же ее волосы!»

Паника окутала, подступила к горлу, и не успел Адель отбежать на пару шагов, как его вывернуло вслед за Марго, которая теперь судорожно всхлипывала, спрятав лицо в ладони.