Дежурный сообщил, что вызов принят, велел ждать. Артем отключился и опустил руку с телефоном.

– Все, можете спокойно идти.

– Фонарь! – вспомнил Костя. – Где он? Был же у вас!

– Да, точно! Выпал, по-видимому. Я все время держал его, а потом…

Скоро он нашелся и, к счастью, включился, заработал. А то пришлось бы оставить Артему фонарь Аделя, а самим спускаться по лестнице в кромешной темноте.

– Буду ждать полицейских с комфортом, – сказал Артем.

Тамара Сергеевна похлопала его по плечу.

– Я встречу их внизу. Все будет хорошо.

Все заспешили к двери. Костя шел с неохотой, как будто ему не давало покоя, что Артем остается.

– До свидания, – неловко сказала Марго.

«Дай бог, чтобы не пришлось свидеться», – подумал Адель.

Он хотел сказать что-то Артему на прощание, но не знал что, поэтому только помахал, изобразил улыбку и поспешил вслед за ними.

До вестибюля добрались без приключений. Тамара Сергеевна шла впереди всех, держась за перила. Костя нес фонарь и старательно освещал лестницу, чтобы другим было удобнее идти.

Подростки за ее спиной переговаривались вполголоса. Тамара Сергеевна думала, что хотя они и очень молоды, совсем дети, но уже видно, кто чего стоит.

Меньше всех симпатии вызывал у нее красавчик Адель, крашенный под блондина. Слишком уж капризный, себялюбивый, эгоистичный. Может, имя – женское, французское – виновато, что он такой? То, что в Татарстане любили называть мальчиков Аделями, казалось Тамаре Сергеевне странным.

– Как жалко Дану! Такая милая, молодая, – сказала Марго.

«Добрая девочка. Почему такие, как она, вечно влюбляются в таких, как Адель, и не замечают, что рядом есть надежные, порядочные Костики?»

– Может, хватит об этом, а? Капитан Очевидность.

– Ай! – вскрикнула девушка.

Тамара Сергеевна, которая была уже в самом низу лестницы, поспешно обернулась.

– Чего орешь! – рассердился Адель.

– Споткнулась, – пробормотала Марго.

– Под ноги бы лучше смотрела, чем чушь нести.

– Не ушиблась? – спросил Костя. Марго ответила, что все в порядке.

В конце концов вся небольшая компания добралась до последней ступеньки. Входная дверь была близко, но прежде чем открыть ее, они невольно прислушались к тому, что происходит в доме и на улице.

Дом оправдывал данное ему прозвище: тишина здесь царила поистине гробовая. Тамаре Сергеевне захотелось крикнуть Артему, что они уже добрались до выхода, что все хорошо, как-то успокоить парня, который сидел там, во мраке жуткой комнаты, наедине с телом невесты.

Однако делать этого она не стала. Нарушать тишину вдруг показалось… страшным? Опасным? Опрометчивым? Как бы то ни было, Тамара Сергеевна промолчала.

– На улице тихо. Полиция, видно, еще не подъехала, – вполголоса сказал Костя.

В самом деле, снаружи не доносилось никаких звуков, что было немного странно, если вдуматься. Когда Тамара Сергеевна вошла в дом, уже вовсю лил дождь, началась гроза. Однако сейчас ливень не стучал по крыше, молнии не сверкали огненными змеями в черном небе, да и громовых раскатов слышно не было. Дом как будто поглощал все звуки не только внутри, но и снаружи. Впитывал их в себя и гасил. Проглатывал.