Закурив, она стала неторопливо излагать события. Женечка живет возле метро «Первомайская» в большой блочной башне, построенной в конце шестидесятых годов. Дом их ведомственный, здание возводил завод точных приборов, и квартиры тут получили в основном сотрудники предприятия. Одним словом, все друг друга знают, а народившиеся дети ходили скопом в школу, стоявшую во дворе. Нестеровы живут на седьмом этаже, выше, на восьмом, обитают Кругловы. Их сын Паша — бывший одноклассник Жени, дружат они до сих пор.

Я терпеливо ждал, пока девчонка, вывалив кучу ненужных подробностей, доберется до сути дела. Примерно неделю назад Женя, столкнувшись с Пашкой в лифте, спросила:

— Слышь, Павлуха, никому из твоих баб куртка не нужна?

— Какая? — вяло поинтересовался парень.

— Да эта, — показала девушка на свою одежду.

— Чего сама носить не хочешь?

— Маловата чуть-чуть.

— Зачем брала?

— Так за полцены предложили, вот и пожадничала, отдам за те же деньги.

— Лады, — ответил Пашка, — поспрашиваю.

Вечером того же дня он пришел к Жене вместе с девчонкой и сказал:

— Во, Катька Кисина, ей куртенка требуется, и цена устраивает.

Радостная Женечка мигом схватила с вешалки ненужную вещь. Катя нацепила обновку, покрутилась перед зеркалом и пришла в полный восторг:

— Клево, супер. Прямо на меня!

Торговую сделку осуществили в прихожей, обрадованная Женя схватила деньги. Про тоненькую книжонку, лежащую в кармане, она напрочь забыла. Катя тоже оказалась невнимательной и ничего не заметила.

— Давай адрес! — велел я.

— Чей?

— Павла Круглова.

— Говорю же, в одном доме со мной живет, на этаж выше…

— Послушай, — взревел я, — ну-ка припомни, сколько раз я к тебе в гости приходил? Говори адрес.

— Больно вы, менты, грубые, — протянула Женя, — и вообще…

— Что?

— Не слишком на легаша похожи.

— Почему?

— Костюмчик, рубашечка, галстук… Да еще пальто!

— По-твоему, сотрудники органов должны ходить голыми?

— Нет, — захихикала Женя, — только все, кого я до сих пор видела, в джинсах и куртках шлялись, слишком уж вы шикарны.

— В следующий раз, чтобы сделать тебе приятное, замотаюсь в рванину, — пообещал я. — Адрес!!!

Спустя десять минут, почти насквозь мокрый от пота, я спустился к машине. Если Николетта испытывала на сцене такие же муки, прикидываясь бедной служанкой или невинной девушкой, на нее, ей-богу, нельзя сердиться за припадки гнева, потому что у меня у самого сейчас от злобы трясутся руки и очень хочется почистить зубы после «милой болтовни».

С трудом попадая ключом в скважину, я принялся отпирать автомобиль. По тротуару тек людской поток. Из общей массы выделились два мужика примерно моих лет. Один сердито сказал другому:

— Слышь, Колян, одень на х… шапку, а то уши отморозишь, холодина какая!

Внезапно злость улетучилась, и я чуть было не расхохотался в голос. Нет, вы вдумайтесь, какая гениальная фраза! «Одень на х… шапку, а то уши отморозишь». Теперь представьте, что вам нужно перевести сие высказывание на иностранный язык. Подумайте, сколько сил вы потратите, объясняя немцу, англичанину или французу, зачем натягивать головной убор на причинное место, и уж совсем непонятно, откуда там взялись уши.