Туда же прибежал парторг Кулько. Срывая голос, он начал кричать в трубку:

– Немедленно свяжите меня с райкомом партии!

Подошел председатель колхоза. За считаные минуты у сельсовета собралась приличная толпа. Появились майор Авдеев с участковым Поленко и экспертом Золотовым. Начальник районного отделения НКВД приказал им следить за порядком и не допускать паники. Сам прошел к Кулько.

В кабинете уже были Бобрин и Тетерин. Кулько продолжать рвать глотку:

– Девушка, повторяю, немедленно соедините меня с первым секретарем райкома. Что значит «занято»?

Авдеев забрал у него трубку:

– Послушайте меня, это майор Авдеев, начальник райотдела НКВД, обеспечьте связь с райкомом, это приказ!

На телефонном узле засуетились еще больше. Вскоре в трубке послышался растерянный голос первого секретаря Олевского райкома партии Зубарева:

– Слушаю.

– Это Авдеев. Что происходит, Матвей Григорьевич?

– А ты не видишь?

– Германские самолеты идут в сторону Киева.

– Это война, Владимир Александрович, хотя пока ни из города, ни из Москвы никаких сообщений не поступало. Подожди минуту, мне звонит первый секретарь обкома.

– Жду.

Все присутствующие ахнули в один голос:

– Война?!

– Похоже, товарищи. Но давайте дождемся прояснения обстановки. Вам, Алексей Викторович, – Авдеев обратился к Тетерину, – надо уговорить людей разойтись по домам, паники быть не должно.

– Дождались, мать их… – Председатель колхоза витиевато выругался и вышел на крыльцо: – Товарищи! Расходитесь по домам, если не хотите попасть под бомбы.

– Неужели война?!

Это страшное слово звучало уже везде.

– Не стоит преждевременно делать выводы. Не исключена крупномасштабная провокация. У нас пока нет никаких данных о переходе немцами государственной границы СССР. Расходитесь!

Но люди не торопились уходить. Все хотели узнать, что происходит, из первых рук, от своего непосредственного начальства.

Тетерин махнул рукой и вернулся в сельсовет.

– Что, Алексей Викторович, не послушались они тебя? – спросил Авдеев. – Да что же это у вас за дисциплина?

Бобрин огрызнулся:

– У нас колхоз, а не воинское подразделение. Если считаете, что можете воздействовать, покажите пример, товарищ майор. Пойдите сами и наведите надлежащий порядок.

Кулько потушил грозящую разгореться ссору:

– Да прекратите вы, товарищи, ей-богу, как дети малые.

Авдеев холодно ухмыльнулся:

– Это кто у нас Бога поминает? Секретарь партийной организации? Большевик?

– Об этом ли говорить, Владимир Александрович?

– Ладно, – согласился майор, – мы сейчас все на взводе. Надо взять себя в руки, возможно, не все так страшно. Да, самолеты объявились, но им час лету от границы. Встретят их наши истребители и дадут жару.

Разговоры прервала трель телефонного звонка.

Авдеев поднял трубку:

– Да?

– Это Зубарев, говорил с обкомом. Первый секретарь передал, что город бомбят, немецкие бомбардировщики уничтожили железнодорожную станцию, повредили почту, сейчас наносят удары по центру. Обком и облисполком переезжают в одну из школ на окраине.

– А где наша авиация, Матвей Григорьевич?

– Аэродром в городе. Белевский и Тухнинский военные аэродромы практически уничтожены вместе с самолетами. Остались запасные, грунтовые, откуда взлетают одиночные истребители. Но что они могут сделать против такой армады? Скорее всего в ближайшее время мы узнаем о бомбардировке Киева. Пытаемся связаться с Москвой – не удается, но линии связи пока не повреждены. Будем еще пытаться с запасного пункта управления.