– А с этим что делать? – спросил мужской голос.
– С этим пока ничего, пусть дрыхнет. Ты лучше стариком займись…
Двое прошли мимо, и последним, что услышал Верещагин, была фраза:
– Надоело ждать!
Ее произнес Юнус. Произнес раздраженно и зло.
Алексей удивился: Бачиев предупреждал, что его сына порой заносит, но о чем он сейчас говорил? И с кем, с Джафаром или Рахимом, с кем-то другим?
Быстро одевшись, Верещагин подошел к окну и открыл его. И сразу услышал смех жены. Потом мужской голос что-то сказал, и Регина громко ответила:
– Я уж думала, конец мне: вылетаю на гребень, смотрю, а передо мной – обрыв.
– Мы тебе сигналили, – напомнил тот же голос.
– Да я не слышала ничего, и если бы не Юнус, который руль вывернул, я бы… то есть мы вместе с ним вниз бы полетели.
До Верещагина донесся легкий скрип приоткрываемой двери в гостиной. Он бегом вернулся к постели, успел лечь, накинуть на себя шкуру и закрыть глаза.
– Ты спишь? – прозвучал вопрос Юнуса.
Алексей не отозвался.
– Проснись! – громче произнес Бачиев-младший.
– Кто здесь? – якобы только что разбуженный, сонным голосом спросил Верещагин.
– Вечер уже, поднимайся! – весело воскликнул Юнус. – Сколько можно спать? Мы ужинать садимся.
– Ужин? – с удивленной интонацией отозвался Алексей. – Ведь только что обедали…
Глава 4
Утром он опять вышел к бассейну. Немного поплавал, а когда вылез, то решил позвонить в офис.
Старая сова, как называл Алексей про себя новую секретаршу, сняла трубку и, даже не пытаясь изобразить радость от того, что слышит голос начальства, не спеша стала докладывать. Народ, мол, не проявляет особого энтузиазма, на работу спешит, а уходит раньше, кто на час, кто даже на два.
– Вам составить список нарушителей трудовой дисциплины? – спросила она.
– По возвращении, – распорядился Верещагин. – А пока вспомните, когда в последний раз звонили из Узбекистана и что вы сказали собеседнику про обстрел моей машины.
– Сейчас проверю по журналу входящих звонков… А что касается покушения, сразу скажу: я вообще никому ничего не говорила. Вот, нашла. Последний звонок из Узбекистана был как раз накануне того самого дня: звонил Бачиев. Я сообщила ему, что вы обедаете, и спросила, что передать. Маджид Нариманович сказал, что перезвонит вам на мобильный. В день покушения или после ни одного входящего из Узбекистана не было, так что я никому ничего рассказать и не могла. А посторонние к моему аппарату подойти не могут, вы знаете.
Скорее всего, так оно и было. Алексей даже вспомнил день перед тем, когда обстреляли его автомобиль. Они действительно обедали с Региной в небольшом ресторанчике, на сотовый позвонил Бачиев, и состоялся короткий разговор. А после Верещагин сам связывался с Маджидом Наримановичем, пару раз ему звонил на мобильный Али. Ни тому, ни другому о покушении на себя он не говорил. Регина тем более не могла. Тогда откуда об этом знают и Али, и Юнус?
Алексей лежал между двумя пальмами на островке посреди бассейна и ждал, когда к нему подойдет горничная. Желательно, чтобы именно Лариса, оказавшаяся вдруг Шарофат. Правда, девушка сказала, что просто живет здесь, но это дела не меняет – он поговорит с ней и предложит уехать, продолжить учебу. Возможно, ей удастся ликвидировать задолженность по предметам, если таковая имеется, и год не будет потерян. Верещагин возьмет ее к себе в офис, Лариса как раз заработает на обучение.