– Но ты же как-то эту орду натравил на прислужников Витара, а? – неожиданно трезво уточнил Харальд. – Значит, имеется у тебя какой-то дар, при помощи которого ты им приказывать можешь.

– Дара нет. – Я побарабанил пальцами по столешнице. – Друг есть. Хороший друг. И вот он как раз этой нежити может приказы отдавать, а та их слушает и выполняет. Но самое главное то, что он сейчас на нашей стороне. На твоей стороне, кениг. Смекаешь? Ты, конечно, можешь отказаться от такой поддержки, но в чем смысл? Какая разница, кто именно сжимает меч, вспарывающий живот нашего общего врага, – живой или мертвый?

– Ты мне не тычь! А то ведь не посмотрю на твои заслуги, возьму да и врежу тебе «кровавого орла». – Дернул себя за бороду кениг. – Ну а разница… Она и есть разница, один, понимаешь, селянку дерет, а другой дразнится. Скажи мне, Хейген, а чем я после расплачиваться с этим союзничком стану? Детской кровью? Мясом людским? Или своей душой? Нет, парень, такой расчет мне не подходит.

– Куском земли, – невозмутимо пояснил я. – Небольшим куском земли в захолустье. Причем таким, на котором никто не пашет и не сеет. Туда вообще мало кто ходит, ибо кладбище не место для прогулок. Ну и, может, еще тем, что в один прекрасный день тот, о ком я говорю, захочет вам лично представиться, тем самым проявив глубокое уважение к тому, на чьей земле он живет.

– «Тому» – кому? – округлил глаза Харальд.

– Тебе, кениг, – начал злиться я. – То есть вам. Кому же еще?

– Мудрено говоришь, – буркнул мой собеседник. – Но в целом плата невысока. Если не приврал, конечно.

– Оно мне зачем? – удивился я. – Вы оба мои союзники, мне с вами дружить надо в свете происходящего.

– Дружить, говоришь? – Кениг нехорошо прищурился. – Случаются такие друзья, при которых враги не нужны. Но, правды ради, ты вроде не таков. Дела всегда ведешь честно, по крайней мере со мной, дочь спас опять же. Ладно, будь по-твоему. Но помни – я измену никогда и никому не прощаю.

– А то мне это неизвестно. – Я уселся за стол. – Не удивили. И – нет, я предавать вас не собираюсь. У нас, повторюсь, одни и те же враги. Значит, и дорога одна, общая.

– Но лихо эти мертвяки шороху в Хольфстриге навели! – захохотал Харальд. – Теперь весь Север думает, что Витар связался с трупоедкой Хель и пытается ее вытащить из бездн!

Хель я помню. Неприятная особа, которая тоже когда-то была ученицей одного из богов, чуть ли даже не Чемоша. Забавно получается. Если я не ошибаюсь, то тогда она Сэмади кем-то вроде сводной сестры приходится.

Кениг тем временем встал из-за стола, подошел к трону, гулко рыгнул, вызвав эхо под потолком, после покопался за ним, чем-то брякая, и вернулся обратно, держа в руках меч.

– Держи. – Сунул он мне его в руки. – Хороший клинок, прадеду моему принадлежал. Владей, заслужил.

Опять, небось, какой-то хлам. Сколько мне наград этот пьянчуга ни выдавал, всегда какая-то хренотень попадалась.

– В ответ – вот. – Я вынул из сумки мешок с золотом и бухнул им об стол. – Сто тысяч золотом за обещанные полторы тысячи Морских Королей.

– И еще пятая часть добычи, – уточнил Харальд. – Она тоже наша.