После доклада началось оживленное и веселое обсуждение. Известный датский полярный исследователь Петер Фрейхен[13]поднялся во весь свой могучий рост и скептически потряс густой бородой. Он ни на гран не верил в такие новомодные штучки. Он сам как-то во время очередной экспедиции в Гренландию решил сменить эскимосский каяк и иглу[14]на резиновую лодку и палатку, и это едва не стоило ему жизни. Сначала он чуть не замерз в буран, потому что замок-молния на палатке обледенел и он никак не мог попасть внутрь. Потом, когда он рыбачил на надувной лодке, ее проткнуло крючком, и лодка пошла на дно вместе с ним. Сам Фрейхен еле успел перебраться вместе с приятелем эскимосом на подоспевший выручать их каяк. Так что уж он-то не сомневался, что сколько ни мудри все хитроумные изобретатели в своих лабораториях, всё равно не придумают ничего лучше того, чему научил эскимосов тысячелетний опыт в их родных краях.

В заключение дискуссии последовало неожиданное предложение со стороны полковника Хэскина: действительным членам клуба позволялось отобрать всё что угодно из нового снаряжения для своей очередной экспедиции, с одним только условием: по возвращении сообщить лаборатории свое мнение о ее продукции.

В этот вечер я позже всех задержался в клубе. Меня интересовали мельчайшие подробности, относящиеся к этому новехонькому снаряжению, которое буквально само шло в руки, стоило только попросить. Именно то, что мне нужно, — спасательное оборудование на тот случай, если плот, вопреки всем ожиданиям, развалится и не окажется никого поблизости, чтобы прийти к нам на помощь.

Это снаряжение занимало все мои мысли и на следующее утро, за завтраком в Доме моряка, когда к моему столу подсел со своей тарелкой хорошо одетый, атлетически сложённый молодой человек. Мы разговорились. Выяснилось, что он, как и я, не моряк. Инженер из высшей технической школы в Трондхейме, он приехал закупить части для машин и получить практику в области холодильного оборудования. Он поселился неподалеку и часто приходил в столовую Дома моряка, привлеченный хорошей норвежской кухней, рассказав о себе, мой новый знакомый спросил, чем я занимаюсь, и я вкратце посвятил его в свои планы. Одновременно я рассказал ему, что если до конца недели не получу ни от кого положительного отсвета на рукопись, то приложу все усилия к тому, чтобы организовать экспедицию на плоту. Мой собеседник ничего на это не сказал, но видно было, что он заинтересован.

Четыре дня спустя мы снова встретились в той же столовой.

— Ну, как — решился плыть или нет? — спросил он.

— Решился. Поплыву.

— Когда?

— Как можно скорее. Если я провожусь слишком долго, со стороны Южного Ледовитого океана поднимутся штормы, а в районе островов начнется сезон ураганов. Надо отплывать из Перу через два-три месяца — но сначала нужно раздобыть деньги...

— Сколько человек вас будет всего?

— Думал собрать человек шесть; это внесет большее разнообразие в жизнь на плоту, и можно будет разбить сутки на четырехчасовые вахты.

Он призадумался немного, потом решительно произнес: