Тем более что майор предупреждал о некоем нехорошем шевелении, начавшемся вокруг нас.

В любом случае это пару месяцев назад я был непонятным и подозрительным чужаком, можно сказать, оборванцем, объявившим себя иностранным послом, и оказался запертым на летающем острове, вроде как до тех пор, покуда в высоких кабинетах не решат – что, собственно, со мной делать. Мы более-менее ловко обошли это препятствие, и сейчас у нас на руках есть самые что ни на есть официальные бумаги от местного МИДа, подтверждающие наш статус. А это уже совершенно другой коленкор!

Удерживать меня сейчас в своей стране без причины местные не имеют права, но и у нас руки в некоторой степени связаны. Взять и просто улететь – значит, оскорбить аборигенного Императора. Мне, в общем-то, на него плевать, причём с высокой колокольни, однако чем чёрт не шутит – дома могут и не погладить за такое по головке! Да, другой мир, но тот же Воронин мне недавно долго распинался про нежелательные «Казус Белли» даже с такой отсталой страной из фэнтезийного мира. Нужен благовидный предлог, да ещё желательно такой, чтобы при надобности ткнуть в него поднебесников… и сейчас именно такой случай.

– Остаётся только дождаться их реакции, – добавил я, не оборачиваясь.

– …Честь имею, – холодно произнёс дух, заключённый в коробочку, висящую на груди посетителя, переводя его слова, и посол некой далёкой Российской Империи, не кланяясь, как то было положено, с прямой спиной покинул огромное приёмное помещение.

Министр Второго и Третьего Мирового Круга достопочтенный ляо Улунь Мау Ва ещё какое-то время, поджав губы, яростно сверлил глазами закрывшуюся дверь. Затем опустил взгляд на лежавшую на столе перед ним бумагу, которую через помощника передал ему этот юнец. Опять поразился высокому качеству, красоте и изяществу иностранного документа, делавшего его шедевром каллиграфии. Несколько секунд всматривался в непривычные горизонтальные затейливые строчки символов… после чего утробно прорычал:

– Пошли все вон! – Получилось немного визгливо, да и завибрировавшие пухлые щёки этого довольно полного мужчины не добавили бы ему мужественности, но сама личность и статус министра и героя не позволяли ему замечать подобные недостатки.

Мгновение, и десятки писарей, ассистентов, других работников министерства буквально испарились со своих мест. Слава Небесному Дракону, абсолютно беззвучно, потому как судьба того неудачника, который сейчас привлёк бы к себе нежелательное внимание Светоча Мудрости и Хранителя Внешних Земель, была бы воистину ужасна!

– Щенок! – в ярости прошипел высокий чиновник, оставшись в одиночестве и даже не замечая, как в его кулаке ломается в труху длинный мундштук его любимой трубки. – Да как он смеет! Варвар! Ничтожество…

– Скорее, очень наглый и уверенный в себе молодой аристократ… – прошелестел старческий голос откуда-то из-за спины. – Здравствуй, Мау Ва.

– Шуй Гон… – нахмурился хозяин огромного кабинета и раздражённо спросил: – Давно ты здесь?

Глава Тайной Службы и старый знакомый ляо был вовсе не тем человеком, внезапному появлению которого из скрытых дверей стоило удивляться чиновнику такого ранга. Но это совершенно не значило, что сейчас министр был рад его видеть.