Ещё в полёте, сформировав магемы магической пули, я отправил в неё целую очередь чёрных, как дыра в пространстве, шариков, скорее желая отсечь её от позиции, на которую она хотела выйти, нежели действительно надеясь попасть в беглянку. Однако если от большей части моего залпа она успешно улизнула, то последние две пули ей пришлось принять на мгновенно вспыхнувший бордовый щит. По арене прокатился низкий глухой грохот, взметнулась пыль и каменная крошка, застилая собой два здоровых чёрных шара, и из получившегося облака кубарем выкатилась моя противница.
Впрочем, реализовать это маленькое преимущество мне было не суждено. Окончательно разозлённая мегера молнией метнулась ко мне, едва коснувшись телом плит, покрывающих арену, чуть ли не рыча от клокочущей внутри ярости. И тут уже мне пришлось вертеться, уходя от целой серии багровых копий, в которые превратились её удары, и каких-то мерцающих энергетических серпов, отправляемых в полёт взмахами рук и ног, что резали камень, словно раскалённый нож сливочное масло.
А затем… не знаю почему, но мне будто бы пришло озарение. Извернувшись из-под очередного удара, я словно бы почувствовал что-то… Точнее даже не так! Я вдруг осознал, что нахожусь в позиции, идеальной для «Танца на кувшинках», и подчинился рефлексам, а затем…
Меня вдруг стало много. Очень много, и я был везде вокруг моей визави. И практически одновременно с этим все мои многочисленные пальцы, ладони и кулаки нанесли удар, и вдруг погрузились в мягкую, горячую, податливую плоть. Ещё мгновение, и я во вращении обнаружил себя в десяти метрах от рухнувшего на плиты пола изуродованного, фонтанирующего кровью куска мяса, который совсем недавно был гордой и очень красивой, но злобной девицей.
Честно сказать, я даже не сразу понял, что собственно сейчас произошло. Но мог абсолютно точно сказать, что я не ускорялся и не телепортировался. Я… а точнее, каждый из вдруг появившихся «я», просто нанёс один-единственный удар с удобной для того позиции, на которой он каким-то непонятным образом очутился. При этом я точно знал, что некий аналог «железной рубашки» у противницы имелся, но то, что я сделал, его банально проигнорировало.
Однако, главное, пришедшее в тот момент ощущение – я запомнил, и с уверенностью могу сказать, что, пусть и неосознанно, но я применил именно магию, а не какую-то воинскую технику. К тому же очень прожорливую на Сансару, потому как мой резервуар сейчас был практически пуст. Чего раньше никогда не случалось. Забавно сказать, но и чувствовал я себя так, словно бы только что выучил очередную магему. Такое же состояние лёгкой эйфории, совмещённой с головной болью.
Покуда судьи поединка о чём-то там перешёптывались, всё никак не объявляя победителя, а гвардейцы отсекали пытавшихся с воплями прорваться на арену немногочисленных оставшихся в живых родственников проигравшей, я, прикрыв глаза, попытался вызвать в памяти это самое сработавшее заклинание. Вот только увиденное внутренним взором вовсе не походило на чёткие, геометрически выверенные и даже эстетически приятные магемы наших магов. Передо мной вертелся какой-то хаотический клубок то ли лент, то ли потоков, перенести который на бумагу было бы тем ещё геморроем.