– Почему ты так рассматриваешь меня, Айса? Боишься сказать, как сильно соскучилась?

– Боюсь, милорд, – я собралась. – Но не этого. Непредсказуемости, которая здесь идет буквально ото всех. Хорошо ли чувствует себя Ирта? А ведь родился ваш племянник, от души поздравляю! Вот только Анабель очень странно отреагировала на роды…

Он отвел взгляд к окну, ответил неопределенно:

– Еще бы она отреагировала хорошо.

– Вы о чем? – я подступила к нему.

– Ни о чем конкретном, просто прикидываю. Раньше у нее была одна непобедимая соперница, а теперь их стало двое – счастье Тирия сложно описать словами, а Ирту он теперь любит еще сильнее, если такое вообще возможно. Если Анабель в ближайшее время не забеременеет, а для того все меньше шансов, то ее могут объявить бесплодной – под этим предлогом выслать из дворца, чтобы глаза не мозолила, тогда император женится снова – и его новая супруга, по крайней мере, уже не посмеет даже косо взглянуть на Ирту, если будет умна.

– Выслать? – я ужаснулась. – Я-то поверила ее волнению за Тирия, но про такое даже не подумала. И подобное возможно?!

Он усмехнулся:

– Ты возмущена из-за того, что вы с императрицей стали большими подругами?

– О, вряд ли, – улыбнулась и я. – Просто опасаюсь, что теперь ее дурной нрав станет еще дурнее. Но хотя бы стало яснее ясного, почему она так хотела себя обезопасить – оказывается, есть чего опасаться. Просто у Анабель хватает ума никогда не злить самого супруга, она свои выкрутасы устраивает только вне его присутствия. Бедняжка, на самом деле. Печальная судьба. Вот и завидуй после того тем, кто рожден быть драконами.

– Собираешься снова уносить ноги от этой бедняжки, чтобы тебя не сгрызла? – Элвин иронично глянул на меня.

– Не собираюсь, – призналась откровенно. – Наоборот, возможно, ей нужна самая обычная поддержка, а не льстивые речи и экивоки. Самое обыкновенное человеческое тепло, которого в этом замке еще поискать. Я подумаю, что могу с этим сделать. Но сейчас пришла для другого разговора.

– Садись, – он махнул рукой, приглашая меня занять кушетку. – Вина?

– Не откажусь, милорд, разговор будет сложным, – немного помешкав, я сразу же перешла к сути – чем быстрее сформулирую, тем скорее почувствую себя легче хоть от какого-то решения. – Милорд, я сама зла на герцога Кеймара, но я не считаю, что его казнь – правильный выбор. Неужели с ним никак нельзя договориться?

– Можно, – удивил Элвин, протягивая мне бокал. – Я пересказал ему все подробности о смерти Хинанды. Он подумал и согласился с тем, что населению о настоящей причине войны узнать ни в коем случае нельзя. Это произошло еще в конце прошлой недели. Потому ты больше не под арестом. Кеймар – очень верный империи человек, все прекрасно понимает. И в крепости бы подобного не сказал, не будь он загнан в угол.

– А мне сообщить вы просто забыли? – немного вскипела я, однако сразу притихла, поскольку моя обида в данной ситуации не была важна: – Но тогда зачем казнь?

Элвин медленно вдохнул и произнес словно нехотя:

– Потому что после этого он повторил, что не остановится, пока ты жива. Что вся его жизнь стоит меньше одного слова моей матери, и что он только убедился в том, что она была права. Мы с тобой всегда оказываемся рядом, что бы ни произошло. Сами боги сталкивают нас лбами, как бы мы ни пытались друг друга избегать. И он чертовски прав, как всегда с ним и происходит, я не знаю людей мудрее и опытнее него. За это и умрет.